История Финляндии. Время императора Николая I

Было замечено, что некоторые финляндцы, отправляясь за границу, оставались там неопределенное время и таким образом дозволенную отлучку превращали в переселение. По Империи подобное злоупотребление было парализовано особым указом 17 апреля 1834 г. Возник вопрос, насколько такой указ совместим с узаконениями края и «для сохранения тесной связи, долженствующей состоять между всеми областями, Державе Его Императорского Величества подвластными». Тогда же Государь Император «с прискорбием усмотрел» некоторые примеры стремления российского юношества получить образование вне государства и «вредные последствия для тех, кои таковое чужеземное воспитание получают». — Указом 18 февраля 1831 г. в России установлены были правила, которые должны были предупредить замеченный вред на будущее время. Усмотрев, что подобные же правила могли быть с пользой применимы к Финляндии, «сколько допускают оное особенные сего края узаконения», Государь повелел Сенату составить для Финляндии соответствующее постановление. Правила были составлены и утверждены. — По ним воспрещалось юношам выезжать до 18 лет, за исключением особо уважительных причин, так как в крае имелись и учебные заведения, и частные преподаватели. Для усовершенствования в науках можно было ездить за границу, но соблюдая известные предписания.

В целях единообразия с порядками Империи, были введены, 16 — 28 марта 1825 г., послужные списки. Сенат оставил сначала это требование без исполнения, почему последовал Высочайший рескрипт 9 июня 1826 г., которым повелено было списки доставлять генерал-губернатору.

По представлению генерал-губернатора гр. А. А. Закревского, Государь Император повелел, чтобы по случаю побед русских войск в походе против Оттоманской Империи, в Финляндии отслужены были благодарственные молебствия одновременно в Греко-Российских и Евангелических церквах.

Корпус инженеров, состоявший в ведении Дирекции чищения рек и прорытия каналов, уже в 1822 г. получил чины и сравнен был с офицерами русского корпуса инженеров.

Проекты новых дорог-шоссе и каналов Финляндии велено было, по ходатайству гр. Закревского, представлять в Главный Штаб, для оценки их с военной точки зрения.

При планах повелено было иметь всегда масштаб русской меры.

Возможного сближения и объединения старались достичь и другими путями. Так, в 1834 г. на торжество открытия монумента Императору Александру I были от Финляндии командированы прокурор Сената Валлен и член Сената Клинковстрём. Финский стрелковый батальон стал участвовать в общих сборах войск под Красным Селом. Финляндские студенты-стипендиаты отправлялись в Москву, для усовершенствования в русском языке ит. д.

Граф Ребиндер получил чин действительного тайного советника, и финляндцы были в восторге; они усматривали в этом, что «Финляндия поставлена на такую же высокую степень чести, как и Польша».

В 1831 г., когда была окончательно установлена граница между Архангельской и Улеоборгской губерниями, финляндские власти просили Государя повелеть возобновлять межи и просеки каждые десять лет. «Но как сие дело, — писал гр. Ребиндер, — кроме Финляндии касается и до других частей Империи, то я осмеливаюсь всеподданнейше представить, не угодно ли будет Вашему Императорскому Величеству Высочайше повелеть делопроизводство по разграничению... передать управляющему Министерством Юстиции, или кому Ваше Величество, впрочем, за благо признаете, для окончательного всеподданнейшего доклада Вашему Императорскому Величеству по сему предмету». Государь повелел передать дело в Министерство Юстиции. (Арх. Финл. Ст.-Секр. Всепод. докл., 1831 г., № 44).

Избирая нового сенатора, кн. Меншиков желал, чтобы он своими познаниями содействовал скреплению взаимных уз. «Выборгский губернатор Рамзай желает поступить в Сенат, — писал (10 — 22 марта 1834 г.) кн. Меншиков своему помощнику Александру Петровичу Теслеву, — и, вероятно, присутствие его будет полезно как по знанию русского языка, так и хода дел в Петербурге, коему чужды другие члены, так как к сему ходу нередко нужно определение Сената сближать формой и уважением...». В то же время в Старую Финляндию князь желал назначить человека, «сближенного с нашим языком и воспитанием».

Однако в подобных стремлениях кн. Меншикова не наблюдается постоянства. Когда русские интересы сталкивались с местными, то Меншиков чаще оказывался на стороне последних.