История Финляндии. Время императора Николая I

Поход против Финского Литературного Общества велся, видимо, давно; это устанавливается следующим документом. 13 декабря 1849 г. была подана, вероятно, князю Меншикову записка из канцелярии генерал-губернатора. Записка без подписи, но очень определенного направления по своему содержанию. Она испрашивает разрешения выпустить «в публику» статью какой-то газеты, в которой говорилось: об истории фенноманов, с указанием их имен; об их возгласах, о которых не было никаких донесений, о финском масонстве — под именем Литературного Общества, и, наконец, о шведской газете «Bore». Автор этой краткой записки спрашивает своего начальника: «Не позволите ли признать: 1) Справиться о должностях этих матадоров и внести ли их в черную книгу, которую не худо бы завести здесь. 2) Справиться, в каких газетах пропущены их песни. 3) Статью не уничтожать, а весь номер удержать. Вырезка сердит морально, а удержание газеты действует на расчет. Расчетливый субскрибент посердится, да и кончит тем, что «не стоит абонироваться, деньги даром пропадают». Это бы и надо.

Что касается до Литературного Общества, оно так давно раскрыло свой план, что было бы, кажется, неосторожным терпеть его, особенно когда план известен уже и за границей. Не долго будет это общество светить с другими.

Если бы вместо утверждения устава Общества разрешены были представления о кафедре финского языка и о финских стипендиях, то можно бы было довольно благовидно сказать, что за сими мерами Общество уже не нужно, благодарить его и сказать, что ежели у него приготовлены какие-либо полезные сочинения, то правительство готово дать пособие на их печатание».

Автор записки подготовлял подкоп под Финское Литературное Общество, имея в виду взорвать его. Для членов её предлагалось завести «черную книгу». Несколько игривый тон записки позволяет предполагать, что она принадлежала перу или Витте, или К. Фишера, которые ранее позволяли себе несколько развязно беседовать с генерал-губернатором Меншиковым. Ясно, что в 1849 г. было много разговоров об Обществе, заподозренном даже в масонстве. Начальник оказался спокойнее и рассудительнее своего подчиненного и не склонился на уничтожение Общества, а ограничился по отношению к нему изданием нового устава и усилением цензурного надзора.

В начале 1850 г. (25 февр. — 9 марта) кн. Меншиков сообщил министру статс-секретарю, что Его Высочество соизволил на продление Общества, но с тем, чтобы оно занималось исключительно усовершенствованием «отечественной» литературы, обработкой финского языка и изданием полезных книг. Членами общества могли состоять лица, «достойные уважения». Обществу разрешалось собираться один раз в месяц. Цензуре надлежало следить, чтобы в его изданиях не обнаруживалось предосудительного направления «ни в буквальном смысле, ни в общем духе».

Маленькую интересную подробность вносит при этом историк Общества, профессор Е. Г. Пальмён. Общество обязано было наблюдать, чтобы в его изданиях не заключалось вредного направления, иначе оно будет отвечать за него. Общество принялось изменять свои уставы, согласно новым требованиям. Но, заметив, что некоторые требования, в роде приведенных о книгах, могут причинить ущерб его деятельности, оно просто пропустило их, не желая взять на себя обязанности цензора.

Общество уцелело и продолжало свою работу. Успех Финляндии вырос, между прочим, из счастливой мысли, которую, не откладывая, стали осуществлять. Дело в том, что образованный класс усвоил себе, как аксиому, необходимость приобщения народа к грамотности, необходимость поднятия умственного его уровня. А главное, усвоив это положение, передовые люди от слов перешли к делу, и все национальное поступательное движение крепко сплелось с народным образованием. Первые семена этого благодатного посева в добрый час были широко разбросаны Финским Литературным Обществом: оно ранее других подумало об учебниках, народных хрестоматиях и пр.

В то время, когда Финское Литературное Общество переживало страх за свое существование, на сторонников финской культуры обрушился новый сильный удар.

В Финляндии предприимчивый человек задумал издать, в переводе на финский язык, французские романы Евгения Сю, проникнутые тенденциозным демократизмом и социалистическими теориями, и распространить их по дешевой цене. Меншиков встрепенулся, торопясь создать преграду этой затее.