Иванов день

Большим авторитетом пользовался и заместитель ответственного редактора Михаил Майзель, человек бывалый, прошедший гражданскую войну в Красной Армии, интеллигентный, — не случайно ему и было поручено потом возглавить Рабочий литературный университет.

Примечательно, что и эта сфера работы с молодыми литераторами не обходилась без участия Слонимского. У Михаила Леонидовича существовало какое-то неиссякаемое тяготение к молодым, стремление помочь им. До чего благородно было это душевное тяготение!..

А как же «Клепка», как сложилась дальнейшая судьба этого рассказа?

Рассказ был безвозвратно утерян кем-то из членов жюри. Конечно, как первый мой выстраданный рассказ, он мне был дорог, в нем был изображен многонациональный бакинский порт тридцатых годов, разные типы грузчиков-сезонников. Но восстановить рассказ в лучшем, последнем варианте я оказался бессильным. А потом… просто остыл к нему. Пришли новые темы и сюжеты.

Но вот как обернулась история с «Клепкой» через тридцать лет: на материале этого небольшого рассказа я написал роман «Докер». Вышел «Докер» в 1965 году.

«Клепка» была утеряна, но месяца через два я премию все же получил. Хотя сумма была небольшая, я купил костюм! Талон на покупку костюма мне с поздравлениями вручили по месту работы на заводе. Это тоже была своеобразная премия за «Клепку» — купить костюм в 1933 году было непростым делом. А в «Резце» поступили благоразумно, что под первым же напечатанным рассказом поставили: «Завод им. Карла Маркса». Это мне вскоре дало возможность получить талон на покупку второго костюма. А понадобился мне талон вот по какому случаю…

На одном из собраний литгруппы «Резец» я познакомился с поэтом Александром Решетовым. Потом мы с ним пошли гулять по Невскому. Решетов похвалился, что вот сегодня сдал в издательство свою новую книгу «Стихотворения», куда вошло все им написанное за пять лет. Я же ему поведал историю с премированным рассказом «Клепка» и… показал талон на покупку костюма!.. И вдруг известный уже в ту пору поэт чуть ли не с мольбою в голосе стал просить меня помочь ему тоже приобрести новый костюм: у него старый имеет очень неприглядный вид…

Выкупить костюмы нам с Решетовым следовало в магазине на Среднем проспекте Васильевского острова, у 8-й линии. Стояла морозная зима тридцатых годов, не чета нынешним! В восемь вечера мы заняли очередь в магазин — хвост ее тянулся чуть ли не до 7-й линии. В двенадцать ночи для большего порядка началась запись в очередь. Перекличку решено было проводить через каждые два часа.

Промерзнув к первой перекличке, мы поняли, что до одиннадцати часов утра, когда откроют магазин, нам не выстоять, мы закоченеем, умрем здесь в очереди. Тогда я жил в конце 9-й линии у знакомого мне студента Горного института. Вот туда мы и бегали всю ночь поочередно с Решетовым отогреваться чаем!

Но за наше ночное мучение мы были вознаграждены. Купили по новому, мышиного цвета костюму. Правда, прощеголяли в них всего-то несколько дней. Наши костюмы так сильно измялись, что носить их стало стыдно. Потом уже я узнал, что в этих костюмах нельзя было садиться, носить их надо было стоя.

А в первых числах января 1935 года я перевелся работать в областную газету «Крестьянская правда».

В свои двадцать лет я был полон сил и энергии. Мне часто и подолгу приходилось ездить по селам и деревням области, равной тогда большому европейскому государству.

Я писал статьи на сельскохозяйственные темы, очерки о передовиках колхозов, корреспонденции о событиях на культурном фронте. Как-то я написал и небольшую повесть «Братья».

Повесть, разумеется, я в первую очередь показал Слонимскому. Он прочел ее и оставил у себя.

— Дам читать еще Тихонову и Либединскому, и решим судьбу повести в «Звезде», — сказал Михаил Леонидович.

Но мне почему-то стало страшно — в «Звезде» ведь еще были Алексей Толстой, Константин Федин и другие члены редколлегии. Как они посмотрят на повесть?.. Правда, какие-то надежды я возлагал на ответственного редактора журнала Анатолия Горелова, который вот уже третий год подряд печатал мои рассказы в другом редактируемом им же журнале — в «Резце».

«Братья» были напечатаны в № 9 «Звезды» за 1936 год. Сейчас я в этой повести вижу много недостатков, как и в других своих довоенных вещах, но для своего времени она, наверное, была чем-то интересна. Как интересны были произведения и сотен других писателей. А ведь среди них были книги и с очень громкими названиями, книги, которыми зачитывались.

Время вносит существенные коррективы в наше представление о литературе. Испытание временем выдерживает одна из тысячи книг!..

Только ли ко мне благоволил Слонимский? Конечно, нет. Подопечных у него было много. Он любил помогать! Он считал, что, только печатаясь, молодой писатель может быстро расти творчески.