Иванов день

— Да, это так, — отвечаю я. — Двадцать седьмого января сюда придут десятки тысяч ленинградцев возложить цветы к подножию памятника.

Довольный осмотром памятника, Тихонов говорит:

— Не поехать ли нам еще в один из новых жилых районов Ленинграда?

Мы едем в сторону Купчина.

…Утром 25 января я раскрываю «Ленинградскую правду» и читаю там статью Тихонова «Город славы».

Звоню Николаю Семеновичу. Поздравляю его со статьей, договариваюсь о вечерней встрече. Прошу его не сердиться, что днем я не смогу уделить ему времени.

— Занимайтесь своими делами, — говорит Тихонов. — Днем ко мне придут поэты.

Вся первая половина дня у меня проходит в хлопотах в Союзе писателей. Очень уж хочется, чтобы наш завтрашний вечер был памятным для всех его участников, и в особенности для ветеранов войны. Разработан сложный, но интересный, нестандартный сценарий вечера, концерта и товарищеского ужина.

Во вторую половину дня я в редакции «Звезды» встречаюсь с писателями-фронтовиками, участниками ленинградской обороны, приехавшими на праздник 30-летия снятия блокады.

В шесть часов вечера заезжаю за Тихоновым, и мы едем на торжественное заседание, посвященное 50-летию переименования Петрограда в Ленинград.

В громадном концертном зале «Октябрьский» собрались тысячи людей: ветераны ленинской гвардии, ударники первых пятилеток, защитники города-героя, новаторы производства.

Николая Семеновича усаживают в первом ряду президиума, среди руководителей города, как одного из самых почетных гостей.

…26 января — вечер в Союзе писателей. Ленинградские литераторы отмечают дату 50-летия переименования города и 30-летия полного снятия блокады. Зал полон людей. Пришли не только литераторы, но и члены их семей, родные и близкие писателей-фронтовиков, художники, журналисты, работники издательств.

На сцене, за журнальным столиком, сидим вчетвером: Тихонов, я, директор Невского машиностроительного завода имени Ленина Великанов и начальник политотдела Ленинградского ордена Ленина гвардейского корпуса Шахрай.

Программа вечера очень разнообразна.

Но вот я предоставляю слово Николаю Семеновичу. Он встает, подходит к микрофону. Зал встречает его продолжительными аплодисментами.

Держась одной рукой за металлический стержень, на котором укреплен микрофон, Николай Семенович говорит о значении двух отмечаемых праздников и переходит к рассказу о днях блокады Ленинграда.

Известно, каким прекрасным оратором и рассказчиком является Тихонов. Но его часовое выступление на сегодняшнем вечере потрясает всех.

900 блокадных дней оставили в душе Тихонова неизгладимый след. Потому-то его рассказ — доверительный, эмоциональный — достается ему очень даже нелегко. Надо учесть и возраст — Николаю Семеновичу скоро восемьдесят лет, за последние годы он стал грузноватым, и ноги не так хорошо его слушаются. Рассказывать больше часа стоя, на виду у всего зала — это не под силу даже людям много моложе его. Иногда я замечаю, что нет-нет да и качнет его вроде бы в сторону, — тогда он крепче сожмет в руке металлический стержень. Я дважды пытаюсь предложить ему стул, но Николай Семенович отказывается сесть и продолжает говорить.

Когда он заканчивает свое выступление, зал горячо аплодирует ему.

…Уже завершилась торжественная часть вечера, а присутствующие не отпускают его, окружив тесным кольцом. Я терпеливо дожидаюсь Николая Семеновича. Потом нас долго держат на лестнице.

На товарищеский ужин мы приходим в ресторан с большим опозданием. Туда набивается столько людей, званых и незваных, что для нас уже не остается свободного места. Но вот нам машут рукой, зовут к себе за стол художник Владимир Гальба и кто-то из актеров эстрады…

Речи за этим товарищеским застольем произносят уже другие. Мы ужинаем. То и дело кто-нибудь подходит к Николаю Семеновичу чокнуться. Тихонов небольшими глотками пьет красное вино.

…27 января Тихонов весь день принимает гостей и посетителей. Многим хочется повидаться с ним. Многие обращаются к нему и по личным делам как к депутату Верховного Совета СССР.

Вечером в Большом зале Филармонии — литературный концерт, посвященный 30-летию окончательного снятия блокады. Выступать должны писатели-фронтовики Ленинграда и Москвы, участники блокады.

Зал битком набит, полно народу и на балконе. Приятно, что наряду с ветеранами на этот вечер пришло и много молодых людей. Царит какая-то торжественная тишина.

Мне удается уговорить Тихонова вести этот вечер.

— Только садитесь рядышком, помогайте мне, — говорит Николай Семенович.

Тихонов произносит небольшое вступительное слово. Предлагает минутой молчания почтить память погибших в блокадном Ленинграде.

С чтением стихов военной поры и о войне первым выступает Сергей Орлов. А потом в двух больших отделениях участвуют еще пятнадцать известных ленинградских и московских писателей.

Тихонов остается очень доволен этим вечером.

…28 января Тихонов уезжает в Москву.

Вечером мы с женой ужинаем у Николая Семеновича. Здесь, дома, и его родня.