Иванов день

Памятны наша неторопливая беседа о делах давно минувших и делах насущных, воспоминания Николая Семеновича о многих выдающихся писателях, которые еще недавно жили и творили в Ленинграде.

В двенадцатом часу ночи мы едем провожать Тихонова на «Красную стрелу».

— Уезжаю помолодевшим лет на десять, — говорит при прощании Николай Семенович и приглашает нас, когда будем в Москве, обязательно навестить его в Переделкине.

5

В начале января Тихонов не случайно мне писал, что 1974 год будет «чрезвычайным»…

3—4 сентября в Москве, в Колонном зале Дома Союзов, проходил V пленум правления Союза писателей СССР. Он был посвящен 40-летию Первого съезда писателей.

На юбилейный пленум съехались делегаты Первого Всесоюзного съезда, члены нынешнего правления Союза писателей СССР, зарубежные гости.

Я приехал на пленум не из Ленинграда, а с Карпат, где проводил свой отпуск. Там же я написал текст своего выступления для этого торжественного, праздничного пленума. Кое-какие материалы мне прислали из Ленинграда. Сорок лет! И срок большой, и сделано много!

Для обзора того, что сделано за этот срок ленинградскими писателями, мне не хватило бы и целого дня, а предстояло уложиться в пятнадцатиминутное выступление. Многое, конечно, пришлось опустить.

Утром, перед открытием пленума, в комнате для членов президиума — шумной, многолюдной, — я встретил Тихонова. Он удивленно развел руками, спросил:

— Где вы так загорели в Ленинграде?

Мы поздоровались.

— Это карпатский загар, Николай Семенович. Я приехал на пленум почти что с самой Верховины!

— Вы там в отпуске, на отдыхе?

— В Карпатах я заканчиваю повесть, хотя это считается «отпуском и отдыхом».

— И прервали работу, чтобы приехать на пленум? — Тихонов повел меня в угол комнаты, чтобы нам не толкаться на проходе.

— Сознаюсь, что это не так легко было сделать — два дня трястись в такую жару в душном вагоне. Но долг есть долг!.. Надо представлять на пленуме Ленинградскую писательскую организацию. По большему праву, конечно, это следовало бы сделать вам…

Тихонов замахал руками.

— Мне, во-первых, сейчас надо выступать с докладом, а потом у меня столько всяческих обязанностей, что я не успеваю сделать и половину задуманных дел! К тому же однажды я представлял в Москве Ленинградскую писательскую организацию — на Первом съезде!.. Как долго вы будете в Москве?

— Завтра вечером, после окончания пленума, уеду обратно в Карпаты. Билет — в кармане! У меня отпуск до первого октября, я кое-что еще успею сделать за оставшееся время.

— Жаль, жаль! А то бы навестили меня в Переделкине! Погуляли бы и заодно поговорили о некоторых ленинградских делах: там надо кое-кому помочь, и я хотел бы вас просить… Когда вы выступаете на пленуме?

— Я записался на завтрашнее утро. Хочу сегодня немного акклиматизироваться в писательской среде. А то одичал в своих Карпатах.

Тихонов рассмеялся:

— А вы не бойтесь выступать! Вы же всех знаете на пленуме.

В комнату вошли товарищи М. А. Суслов, В. В. Гришин, П. Н. Демичев. Секретари Союза писателей СССР приветствовали их.

Тихонов извинился, направился к своим товарищам по секретариату.

Вскоре члены президиума были приглашены на сцену.

Я сел рядом с моим другом А. Ф. Поповым, главным редактором журнала «Нева». Слева от него сидел Б. Л. Сучков.

(У меня хранится фотография президиума, и я иногда с грустью смотрю на нее: так мало времени прошло, а некоторых из членов президиума уже нет в живых…)

Как всегда, празднично выглядел Колонный зал: было много света, много цветов, много нарядной публики.

Краткой вступительной речью открыл пленум Георгий Марков.

С часовым докладом выступил Николай Тихонов. Это было Слово о сделанном советской литературой с первых революционных лет. Большое место в прекрасном, взволнованном Слове старейшего советского поэта было уделено Первому съезду писателей, роли М. Горького в организации съезда, сегодняшнему состоянию нашей многонациональной литературы. Запомнилась вот эта часть Слова:

— Метод социалистического реализма не был плодом кабинетных размышлений. Он родился в революционных бурях, на крутом переломе истории. Он стал боевой стратегией, обеспечившей советской литературе победу во всеобъемлющем сражении за ум и совесть, за душевный настрой нашего многомиллионного читателя, — говорил Николай Семенович Тихонов. — Кто только за эти годы не цеплялся за подножки нашего экспресса! Где они все? В каких щелях? Где, на каких поворотах и перегонах, сбросило их с подножки? А наш литературный экспресс, постукивая на стыках лет, все так же стремится вперед, идет курсом, указанным нашей ленинской партией! И никто никогда не сумеет перевести стрелку, загнать нас в тупик, потому что литература наша неразрывно связана с жизнью народа, с неуклонным стремительным развитием нашего общества.

(Речь Тихонова, как и других ораторов на пленуме, вошла в книгу «Высокое призвание», вышедшую в 1975 году в издательстве «Известия».)