Избранные произведения

Так ни один отец ребенка не любил,
Так не страдал над ним, теряя столько сил.
Но редкое дитя на этот свет придет,
Чтобы достойным быть родительских забот.
Уршуля так чиста, воспитана, послушна.
Поет и говорит, к стихам неравнодушна;
Родных изобразит, и вид их величавый,
Привычки девичьи и девичьи забавы;
Так рассудительна, и так любви полна,
Так обходительна, стыдлива и скромна.
Уршуля поутру не сядет и за стол,
Пока не выполнит души священный долг;
Она не ляжет спать без материнских ласк;
Не вспомнив мать, отца, не закрывает глаз.
Она спешит к отцу, перешагнув ступени,
Поведать радости, садится на колени;
И каждому в семье готова для услуг,
С наивной детскостью опережая слуг.
Так с самых ранних дней казалась жизнь богатой,
А ей ведь мало лет: ей месяц шел тридцатый..
И вот под тяжестью той радости земной,
Всех добродетелей, еще в часы восхода
Упала не созрев. — О юный колос мой!
Ты не созрел еще, а я, не видя всходов,
Я должен вновь тебя, печальный, в землю сеять,
Зерно надежд зарыть в страдании таком:
Ты больше не взойдешь и, предо мною зрея,
Ты не распустишься живительным цветком.

ТРЕН XIII

Уршуля! Выйди! Встань у гробовой плиты!
Уж не рождалась бы, не умирала ты!
За счастья миг плачу страданьями отныне,
Тоскуя по твоей безвременной кончине.
Обманут я тобой, как мимолетным сном.
Что призраком богатств нас манит, а потом
Исчезнет, промелькнув на краткое мгновенье,
Оставив лишь тоску и горечь сожаленья.
Уршуля милая! Вот точно так же ты
Мне в сердце разожгла надежды и мечты,
А после бросила, и нет теперь покоя,
Все радости мои ты унесла с собою.
Ты у меня взяла души заветной часть,
Осталась лишь во мне любви печальной страсть.
Вот положите здесь ей камень из гранита,
Пусть надпись говорит мне о любви разбитой:
«Тут Кохановская одна лежит в тиши —
«Отцовская любовь — вернее, плач души.
«Ты поступаешь, смерть, наперекор: не я —
«Она скорей должна оплакивать меня».

ТРЕН XIV