Читаем Калейдоскоп мыслей “Из бабушкиного сундука” полностью

Столько годовых ему-а пень пнем.

Совет лодырю: не спи на работе – можешь проспать обеденный перерыв.

Все гениальное просто, но со вкусом.

Иному только дай крылья, он так захлопает. Взлететь не взлетит, но шума наделает.

Кто управляет собой, тот, ей – ей, лучший правитель из всех королей!

Выносил по иголке – и накололся.

Производить впечатление легче, чем материальные ценности. – плоды распыления средств всегда горькие.

Руки у него всегда были заняты – держал слово.

Работал как часы, когда его заводили.

Дела сердечные переходят со временем в сердечно-сосудистые.

Снимая стружку, не наломай дров.

Если бы был снежный человек, его бы давным-давно не было.

Настолько здоровое тело, что уже никакого духа.

Лента чемпиона не легче шапки Мономаха.

Слава-это жизнь в аквариуме.

Половина пара у паровоза в свисток уходит, так и у многих людей.

Земля вращается со скоростью слухов.

Когда исчезнут болезни человек останется один на один со своими биологическими возможностями.

Он чувствовал себя перед ним, как кролик перед удавом.

За тех, кто входит в историю в кредит, нужно потом долгие годы расплачиваться.

Тех слов, где есть хоть капля яда и в шутку говорить не надо.

Нет неблагодарных детей, есть глупые родители, ожидающие от детей благодарности.

Пришло время занести белых ворон в красную книгу.

Мелкая мысль любит изящную упаковку.

Баран, отбившийся от стада – волкам награда.

Потому что не высок ишак, на спину ему садится всяк.

Умный слова боится, а глупый и побоев не страшится.

Осла узнают по ушам, медведя по когтям, а дурака по речам.

Дадут дураку, честь, так он не знает где сесть.

Невоспитанность излечимая болезнь, а глупость безнадежная.

Богатство сильного – руки, богатство умного – мысли.

Лодырю да бездельнику – праздник и в понедельник.

Плохому танцору и штаны мешают.

Лучше умный поругает, чем дурак похвалит.

В очи не хвали, а за очи не хули.

Злоба, что мед, до тепла живет.

Без ковра не может обойтись даже моль.

Когда мыло попадает в глаза, не думают о его аромате.

Сужая рамки дозволенного, можно дойти до точки.

Кое-кто считает себя львом, только потому, что получает львиную долю.

Талантливый критик тот, кто умеет выбирать жертву по зубам.

Всю жизнь его пилят и еще удивляются, что в голове у него опилки.

У некоторых рассудок состоит из предрассудков.

Есть комплименты из ранга пощечин.

К вопросу о новом рыночном мышлении: сутенер – это тоже посредник.

Нам пудрят мозги – это макияж повседневной жизни.

Муза-приличная женщина, она ко всем приходить не может.

Чтобы быть в гуще масс, следует пользоваться общественным транспортом.

Испив до дна горькую чашу сладкой жизни, иные не прочь снова наполнить свои бокалы.

И при ветре перемен флюгера опять при деле.

О вкусах начальника не спорят, ими восхищаются

Подхалимы ищут место в тени своего начальника.

Вошедших в мое положение с пустыми руками-прошу выйти.

Воспитание детей надо начинать с детство их родителей.

Если человеку все ясно, это значит, ему пора браться за учебу.

Пока одни докапываются до истины, другие успевают дотянуться до плодов.

Найти себя – самое сложное дело – не знаешь, где искать…

Справедливость торжествует тогда, когда ее отдают другим.

Мало обладать ложкой дегтя, нужно еще суметь найти свободную бочку меда.

Легче всего нести свой крест на чужой шее.

Если мучают угрызения совести – бросьте и ей кость.

Чем мельче человек, тем мельче ему кажутся другие.

Каждый камень, лежащий за пазухой, со временем переходит в печень.

Был так краток, что его принимали за сестру таланта.

В жизни как в театре, хочешь быть поближе к действующим лицам, плати дороже.

Если вам начала изменять память, ответьте ей тем же.

Не откладывай на завтра то, что можно отложить на черный день.

Чем умнее черти, тем тише омут.

Честь на волоске висит, а потеряешь и канатом не привяжешь.

Не в бороде честь – борода и у козла есть.

Умный человек не спотыкается через один и тот же камень.

Укушенный змеей боится веревки.

Мудрый всегда роняет советы – умный их подбирает.

Упрямство вывеска дураков.

Глупый ищет большого места, а умного и в углу видать.

Уничтожаем ворохами – возобновляем крохами.

Важным человеком себя почувствовал, ну и как водится тут же свиньей стал.

Людям свойственно идеализировать прошлое.

Жизнь как дорога; то поднимается вверх, то опускается под гору, независимо от желания человека.

В коллективе он себя чувствовал «троянским конем» во вражеской крепости.

Улыбка может быть ласковой и вероломной одновременно.

Обладал способностью делать из друзей врагов

И у бесцветной личности могут быть радужные мечты.

Они хохотали, как боги на горе олимп.

Умел делать из своего страдания пугало или укор другим.

Популярность не передается по наследству.

Шагал по жизни весомо и внушительно, как статуя командора.

Молодежь обычно жнет не то, что сеет

Время не всегда развенчивает легенды, оно способно и увековечить их, – только дураки живут, не имея запасного выхода.

Мал клоп – но вонючий.

Нельзя входить в чужую жизнь и выходить из нее, когда вздумается.

Самые дорогие духи – в маленькой упаковке.

И маленькие звезды могут светить ярко.

Свинье не до поросят, когда саму на огонь тащат.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Философия музыки в новом ключе: музыка как проблемное поле человеческого бытия
Философия музыки в новом ключе: музыка как проблемное поле человеческого бытия

В предлагаемой книге выделены две области исследования музыкальной культуры, в основном искусства оперы, которые неизбежно взаимодействуют: осмысление классического наследия с точки зрения содержащихся в нем вечных проблем человеческого бытия, делающих великие произведения прошлого интересными и важными для любой эпохи и для любой социокультурной ситуации, с одной стороны, и специфики существования этих произведений как части живой ткани культуры нашего времени, которое хочет видеть в них смыслы, релевантные для наших современников, передающиеся в тех формах, что стали определяющими для культурных практик начала XX! века.Автор книги – Екатерина Николаевна Шапинская – доктор философских наук, профессор, автор более 150 научных публикаций, в том числе ряда монографий и учебных пособий. Исследует проблемы современной культуры и искусства, судьбы классического наследия в современной культуре, художественные практики массовой культуры и постмодернизма.

Екатерина Николаевна Шапинская

Философия