Китайская классическая поэзия

ЗАСОХШИЕ ПАЛЬМЫ

Бесчисленные пальмы
В Сычуани

Высоко подняли

Свои вершины,

Но им, кору сдирая,

Тело ранят —

Не будет скоро их

И половины.

Они напрасно

Листья расстилали

Зеленые

И летом и зимою.

Но — раненные —

Выдержат едва ли

И скоро

Попрощаются с листвою.

Мне бедствия народа

Сердце ранят,

Чиновники забыли

Слово «жалость».

Вы, жители долин

Янцзы и Ханя,

Скажите — что у вас

Еще осталось?

Вы, словно пальмы,

Выдержать не в силах,

И я о вас

Вздыхаю не впервые.

Те, кто мертвы,

Покоятся в могилах,

Но чем — спрошу —

Прокормятся живые?

Посвистывает иволга

Печально,

Вокруг нее

Зеленый луг раскинут.

И я в печали

Думаю о пальмах,

Что в сорных травах

Пропадут и сгинут.

БОЛЬНОЕ МАНДАРИНОВОЕ ДЕРЕВО

Больные деревья
Теряют последние силы,

Судьба их печальна —

С годами все хуже и хуже.

Плоды завязались,

Но так они слабы и хилы,

И терпки на вкус,

И горьки, словно дикие груши.

Разрежь мандарин —

Он червями изъеден слепыми,

И, право, не стоит,

Плоды собирая, трудиться.

Плоды несъедобны —

Что делать прикажете с ними?

Одна кожура еще,

Может быть, в пищу годится.

Дрожащие листья

Совсем на ветвях пожелтели,

Им больно и страшно

Расстаться с родными ветвями.

Суровой зимою

Нагрянут снега и метели,

И сможет ли дерево

Снова бороться с ветрами?

В Пэнлайском дворце[237]

Среди яркой и щедрой природы

На пышных деревьях

Под солнцем блестят мандарины.

Но если случаются

Неурожайные годы,

То стол императора

Блеск свой теряет старинный.

Бесчинствуют банды,

Народ погибает без хлеба,

Пора б государю

Свой стол сократить вполовину.

Болеют деревья

По тайному умыслу неба,

И я опасаюсь,

Что вновь пострадает невинный.

Когда-то гонец

От далекого Южного моря[238]

Скакал к государю

В карете, набитой дарами,

И сотни коней

Погибали в горах и предгорьях, —

Еще и поныне

Владеет печаль стариками.

ИЗОБРАЖАЮ ТО, ЧТО ВИЖУ ИЗ СВОЕГО ШАЛАША, КРЫТОГО ТРАВОЙ

В захолустной деревне
Стоит мой шалаш. У ограды

Зеленеет сосна,

Тишина и безлюдье вокруг.

Чья-то лодка плывет

По реке, в пелене снегопада,

Под ударами ветра

Склонился к тропинке бамбук.

Рыбы мерзнут в воде,

К тростникам прижимаясь бесшумно.

И на отмели гуси

Готовятся в дальний полет.

Сычуаньским вином

Я развеял бы грустные думы —

Только нет ни гроша,

А в кредит мне никто не дает.

БОЯСЬ ЛЮДЕЙ

Цветы распускаются,
Полные жизни,

Поют на чужбине

Весенние птицы.

Отсюда —

За тысячи ли от отчизны[239] —

Три года гляжу я,

Как солнце садится.

Людей опасался я,

Хижину строя,

И мне по душе

Эти дальние дали.

Тропинка

Давно зарастает травою:

Не жду,

Чтоб копыта коней простучали.[240]

ВЕСЕННЕЙ НОЧЬЮ РАДУЮСЬ ДОЖДЮ