Криминальный диагноз

Денег они, я так понимаю, не нашли. Откуда бы они взялись? Но что же, черт возьми, произошло, и как я оказался в подвале мертвецкой? Вот что неплохо узнать или вспомнить. Иногда в черноте таких провалов вспыхивали светлые пятнышки: тот или иной фрагмент выскакивал из небытия, словно бутафорский монстр из «Пещеры ужаса», исчезая так же нежданно-негаданно, как и появляясь. Иногда эти островки появлялись сразу, иногда я натыкался на них, следуя какой-то ассоциации, спустя изрядный срок.

Сейчас зацепиться было не за что, но всегда можно понять что-то, просто рассуждая логически. Так, совершенно очевидно, что накачанные мальчики моего облапошенного компаньона не пытались выяснить у меня, где деньги. Вывод этот я сделал, просто осмотрев себя: нигде нет ни синяков, ни ссадин, кроме тех, что я получил, спускаясь в квартиру.

Я вспомнил о простыне, все еще болтающейся на козырьке. Надо бы снять ее, а заодно внимательно взглянуть снаружи на свою дверь.

Итак, меня не пытали. Но ведь они здесь побывали. И визит их совпал с моим очередным «выпадением в осадок». Может быть, я просто очень испугался? Шок от страха и вызвал это замыкание в мозгу.

Объяснение казалось вполне логичным, но не удовлетворяло до конца. Во-первых, капризничало мужское самолюбие, не желавшее признать, что я мог так испугаться. Во-вторых, не с чего мне было так пугаться. Я ведь ждал, что они появятся. Это было частью нашего с Натальей плана.

В-третьих, существовала статистика рецидивов заболевания. Если не было удара по голове, провал в памяти никогда ранее не отхватывал более двух-трех часов. В данном случае выпало более суток. Возможно, болезнь прогрессирует, но в это хочется верить еще меньше, чем в то, что я трус.

Нет, должно было быть что-то. Наверное, мне все-таки дали по кумполу. Может, не нарочно, может, даже дверью ударили, врываясь в квартиру, или врезали, задавая первый вопрос. Голова у меня, знаете, слабое место. С тех самых пор, когда началась эта канитель с амнезиями…

Когда в девяностом кооперативное движение, основательно переваренное в собственном соку, хлынуло через край отведенного ему котла, норовя если не затопить, так забрызгать все сферы нашей жизни, в стране появилась такая заморская диковина, как товарная биржа. По большей части, на ней работали сырьевики или мелкие коммерсанты, предлагавшие продукцию родных предприятий. Все, в основном, пытались продать. Причем предлагались такие безумные объемы сделок, что дух захватывало: сто миллионов тонн сахара, миллиард галлонов нефти, полмиллиарда кубов газа, мегатонны медной руды. Суммы назывались астрономические. Терпкий аромат богатства щекотал ноздри новоиспеченных брокеров, каждый из них ждал своего звездного часа. Самое забавное, что для некоторых час этот приходил.

Попал в число удачливых брокеров и отец Валдиса. Правда, сделка, заключенная им, не вписывалась в биржевые правила. Это был бартер. Наша «нержавейка» отправлялась в Японию. Из Японии шли два контейнера компьютеров. Спрос на ЭВМ был в то время безумный, и сбыть технику не составляло труда. Таким образом, на отца Валдиса ложилась ответственность за трехходовую комбинацию: проконтролировать отправку металла, встретить контейнеры с электроникой и, продав их, привезти деньги из столицы на сталелитейный завод. Отправить и встретить груз было просто, а вот везти чемодан денег за тысячу километров представлялось небезопасным.

Основная проблема заключалась в том, что деньги нужно было везти именно наличными. Отправлять их через банк было чревато как тем, что они «засветятся», так и тем, что они просто потеряются в лабиринте банковских проводок.

Существовало три варианта транспортировки денег. Можно было обратиться в государственные структуры, что не годилось все по той же причине «засветки». Можно было нанять охранников. Но о коварстве недавно созданных агентств уже ходили легенды, да и цены за их услуги были такими, что поглотили бы все комиссионные, причитавшиеся брокеру. Оставался третий путь. Сесть в машину, взять с собой трех надежных людей и ехать, не привлекая к себе внимания и не нарушая правил дорожного движения, по второстепенным магистралям. Желательно, чтобы все сопровождающие имели водительские права: тогда можно было бы ехать без остановок.

С Валдисом мы учились тогда на одном курсе в МАДИ. Особо близкими друзьями не были, но в студенческих гульбищах участвовали регулярно и добросовестно. Машину я водил отлично, имел разряд по боксу в сочетании с высоким ростом. Может, выбор Вал-диса был вполне логичен, но я, честно говоря, удивился, когда он предложил мне стать четвертым в этой экспедиции. Предложил, естественно, не за так, что и подвигло меня оставить лишние вопросы при себе. Тем более, что единственным условием было никому не рассказывать, с кем и куда я еду. Ударили по рукам.

На следующий день мы сели в потертый «Москвич», принадлежавший даже не отцу Валдиса, а его знакомому, Алексею Андреевичу, который также входил в наш квартет.