Криминальный диагноз

— Да нет же. Отнюдь вы не спятили. — Доктор вскочил и начал мотаться по комнате, рассказывая о загадочных явлениях человеческой психики. Ему бы самому успокоиться, а не меня успокаивать.

— Бред все это. Я не мог ехать один, потому что… — И тут меня осенило. — Как вы сказали? — уточняю я. — Я ехал по заданию своего начальника? Кто же этот начальник?

Доктор начал шарить по карманам и достал сложенный листок. Развернул и прочитал вслух:

— Гришаев Алексей Андреевич, кооператив «Огни Урала»…

Единственный Алексей Андреевич, который приходил на ум, был тот, в машине.

— А где он сейчас? — снова перебиваю доктора.

— Кто? Ваш начальник?

— Паяльник, а не начальник! — Начальников мне только не хватало. — Гришаев этот где?

— Он приедет сегодня вечерним поездом.

— Откуда?

— Как откуда? Из Москвы конечно же. Мы связались с ним, сообщили об аварии. Он был очень взволнован, сказал, что выезжает немедленно…

— А как он в Москву попал? — тупо спрашиваю я.

— А он и не уезжал никуда, — вкрадчиво говорит врач. — Он из Москвы не уезжал. Вы поехали один, на его машине. Установив владельца, мы связались с ним и сообщили о случившемся.

Я обхватил голову руками. От таких новостей протечет в десяти местах любой чердак. Но признавать, что сошел с ума, я не собирался. Впрочем, объяснить как-то происходящее тоже не мог. Во всяком случае, пока. Нужно было отдохнуть, а то от мельтешения доктора перед носом у меня закружилась голова.

Я послал этого умника подальше, лег и проспал до вечера.

Вечером в палату вкатился Гришаев в сопровождении моего доктора. Разумеется, это был тот самый Алексей Андреевич. Я сперва обрадовался, но и Гришаев начал мне доказывать, что я ехал один. Причем, нес такую же ересь, что и доктор: будто я вез их поганые деньги, ехал один и все такое. Признаться, был такой момент, когда я поверил в то, что у меня приключилась беда с головой. Но именно в этот момент врач вышел, а Гришаев, плюхнувшись на край моей кровати, затараторил свистящим шепотом:

— Слушай, ну ты настоящий мужик! Прикрыл нас конкретно. Машина когда загорелась, мы тебя успели вытащить, а бабки — нет. Сиденье заклинило, черт бы его… Короче, слушай. Если мы расскажем, как все было, то это вилы для всех четверых. Ну, главные проблемы будут, честно говоря, у меня. Так что деловое предложение. Ты подтверждаешь, что ехал один. Я тебе башляю двадцать пять штук. Все целы, все довольны. А? Как смотришь?

Если я не спятил раньше, то после этого предложения у меня появился реальный шанс наверстать упущенное. Выходило, что я запомнил все верно. Мы ехали вчетвером. Произошла авария, машина сгорела, и эти шустрые ребята быстро сообразили, как спасти свои задницы, подставив под удар мою. Правда, они предлагают мне джентльменское соглашение и материальную компенсацию за мои сказки. Двадцать пять штук — сумма. Стоило подумать над этим предложением.

— И что мне нужно будет сказать? — начал я переговоры.

— Что ехал один, попал в аварию… Все.

— Кстати, а что там случилось, на дороге?

— Да что случилось! Прапорщик, пьянь эта! Мотнуло его прямо в лоб нам. Ты в сторону. Колесо попало в яму, и мы полетели в лес. Валдис, кстати, тоже здорово башку разбил…

— А прапорщик?

— Да что прапорщик! Сука драная. Притормозил слегка, посмотрел в зеркальце и дальше почесал…

«Почему прапорщик и почему пьяный? — подумал я. — Как он это определил, если тот даже не остановился?»

— Ясно, — сказал я вслух. — Значит, вы хотите списать все на меня.

— Ну… — Формулировка не совсем понравилась Гришаеву, но не слишком смутила его. — Примерно так.

— А что мне за это будет? — задал я резонный вопрос.

— Что будет? Ну, во-первых, как я уже сказал, двадцать пять тысяч. Во-вторых, конечно, потреплют нервы следователь и какие-нибудь людишки с завода. Но тут ведь все ясно: несчастный случай. Форс-мажор, так сказать. На худой конец, права отнимут. Но тебе ведь пересдать — раз плюнуть.

— А что следователь? — насторожил меня этот нездоровый оптимизм.

— А что следователь? Нет у нас статьи за попадание в аварию. Тем более, что ты… — Гришаев ухмыльнулся. — Здорово ты придумал с этой амнезией. Даже доктора поверили. Так что ты вообще блаженный. А с блаженного на Руси взятки гладки.

У меня остался последний вопрос, который я собирался задать.

— А почему врач говорит, что меня привезли какие-то «зеленые»?

— «Зеленые»? Так они еще и зеленые были? Забавно. — Гришаев странно улыбнулся. — Ну, тут дело в следующем. Мы же не могли тебя бросить. Пришлось дожидаться в кустах, пока кто-нибудь проедет и заберет.

— Но они говорят, что машина вспыхнула у них на глазах.

— Да? Врут, козлы.

— Зачем им врать?

— Мало ли. Может, надеялись на медаль за героизм. Они такие штуки любят… Да ты что, не доверяешь мне?!

Я сказал, что доверяю. Мы заключили сделку. Так я впервые потерял кусок из своего прошлого. Но тогда я не жалел о нем: двадцать пять тысяч были достойной компенсацией за пару страниц памяти…

Глава III