Кто играет в кости со Вселенной?

Есть разные подходы к эффективности персонала. От «платить много выше рынка и требовать» до «нужно набирать только «правильных» исполнителей, которые вкалывают при любых обстоятельствах». А в промежутке между полюсами – «настройте организацию так, чтобы люди втянулись в эффективный процесс». Вот этот средний вариант меня больше всего устраивал. Идеально настроить его у меня не получилось. Я опирался на свой излюбленный прием – иметь с людьми хорошие человеческие отношения, и на них строить работу.

Набрать правильных людей – очень сложно: их в мире только три процента. В «Любавиче» создался костяк, они и вытягивали типографию. Но с ростом масштаба «золотого фонда» для критической массы стало не хватать.

* * *

Когда-то я считал, что учеба на курсах МВА даст мне ответы на все управленческие вопросы. Но с годами поменял мнение: управление предприятием – больше искусство, чем наука. И то, что каждый собственник лепит из бизнеса авторскую композицию, – не от незнания законов и слабости. Это творческий успех или провал. Поэтому каждая теория, в том числе и Линкольна – если и совпадет с чувством автора – отлично. Но больше вероятность, что не совпадет. В моем случае хорошая теория не легла на душу. Я пошел против своей природы, и везение не помогло. Усилия пошли прахом.

В бизнесе нет незыблемых правил, но жить надо весело, и иногда расслабляться.

Глава 3. Мировой кризис – 2008

Случайностей не существует – все на этом свете либо испытание, либо наказание, либо награда, либо предвестие.

Вольтер

Я уже неоднократно ссылался на события, последовавшие после мирового экономического кризиса 2008 года. Но еще не описал пошагово, как «Любавич» его прошел.

Российские бизнесмены, отдыхая летом на дачах, узнали из интернета, что где-то далеко, за Атлантикой, громыхнула гроза. Какие-то там проблемы с ихней ипотекой. Любопытно, не более. Уже десять лет не было слышно раскатов экономического грома. Причем считалось, что капитализм может дать слабину только в России, на Западе все или стабильно, или улучшается. Но и наш «кризис-1998» затерся в воспоминаниях далекого прошлого. Закрепилась иллюзия, что рынок будет расти всегда. В сентябре сорока на хвосте принесла отдаленные волны паники. В Казахстане, а это уже значительно ближе, чем Америка, полиграфический рынок просел настолько, что казахские коллеги постыдно продают оборудование в розницу вместо того, чтобы солидно продать весь бизнес оптом.

В начале сентября позвонила старая знакомая.

– Мой сын, Матвей, весной закончил университет. Можешь его взять на работу. На любую, – попросила она. – Он хорошо учился. Не раздолбай какой-то. Я гарантирую.

– Х-м. А почему на любую? – удивился я. – Какая у него специальность? Я слышал, что молодых смышленых выпускников рвут из рук такие монстры, как Газпром. Зачем Матвею идти в маленькую типографию?

– Так в том-то и дело. За ним охотились разные фирмы, предлагали долгосрочные договоры. А он, глупышка, решил отдохнуть лето после пяти лет учебы, покупаться там, поездить. А с осени приступить к службе.

– Ну и?

– А ему от ворот поворот. Все, мол, вакансии больше нет.

– Так, пусть пойдет в другую фирму, которая за ним охотилась.

– Так везде закрыли новые проекты. Говорят «не до вас, не мешайте работать».

«Оба, – подумал я, – в одночасье рынок работника сменился на рынок работодателя». Этот всполох уже серьезнее, чем распродажа казахских типографий. Значит, гроза действительно приближается. Надо срочно что-то делать. Что? До конца года – накатит полиграфический сезон, его никто не отменит, а вот после каникул может разразиться гроза и в наших аулах. Что делать, что делать? Как стелить соломку?

Внутри меня зрела мысль поменять миссию «Любавича». Предыдущее назначение – доказать, что в России могут делать промышленную продукцию высокого качества в долгосрочной перспективе, – если и не полностью выполнилась, то движение в этом направлении шло успешно. Да и как-то яркость этой миссии поблекла. Не только персонал, но и самого себя надо подстегнуть картинкой более голубого, более безбрежного, более манящего океана.

За четыре года до кризиса закрылась (после рейдерского захвата) самая известная типография города – объединение «Ивана Федорова». Один из флагманов ленинградской индустрии. На фасаде главного корпуса еще с 1960-х годов крупными неоновыми буквами светилось название. Все заказы обкома КПСС, все художественные альбомы для Эрмитажа, все рекламные каталоги для экспортной продукции СССР печатались там. И вот мне захотелось, чтобы «Любавич» занял место «Ивана Федорова» в умах разнообразных братьев и сестер Заказовых на питерском рынке. Так сказать, поднять упавшее знамя лидера полноцветной элитной печати. Не сразу, через несколько лет, но занять это, первое, место.