Кто играет в кости со Вселенной?

Вспомним теорему «о локальном экстремуме». Должна быть точка – оптимальное количество ручников, которое дало бы максимальную эффективность. Как ее найти? Нарисовал на бумаге картину боя: количество людей, необходимое количество управленцев, стоимость оборудования, цеховые площади, средний объем заказов, который могла переработать печатная машина. Очень примерно-усредненно. Но оптимум вырисовывался, если число работниц в цеху будет где-то около тридцати, плюс-минус.

Ой, много – я крякнул, начал копить финансы на финишное оборудование. Первым делом купил новую резательную машину, станок для термоклеевого крепления брошюр и фальцевальную машинку (для сгиба печатных листов в тетради).

Вот эта «фальцовка» и подсказала, что есть такое понятие, как «косвенная окупаемость». Поступил заказ на тридцать тысяч евробуклетов (листовка формата А4, согнутая два раза поперек) со сроком три дня. Подготовка файла, изготовление пленок, изготовление форм заняло один день. Печать – еще одна смена. Порезали печатный лист на листовки. И вот теперь надо их сфальцевать. Мои «бабушки» делали бы это руками три дня. А фальцовка справилась за полсмены. И мы отгрузили заказ вовремя. Вот! Пусть потом она простаивает несколько следующих смен. Тогда и заметил, что послепечатное оборудование «подтягивает» новые заказы. И не только срочные. Некоторые работы только автоматика и может выполнить, например, точную фальцовку географических карт.

Курс на обширный парк финишной техники оказался верен в долгосрочной стратегии – только с ней можно успеть за нарастающим ассортиментом и спросом. И темпом жизни! В первые годы нормальный срок для полноцветной продукции был месяц. К концу девяностых – две недели. В XXI веке – три-четыре дня. Сейчас, когда появились цифровые печатные машины – заказчик хочет получить свой заказ за пару часов. Без производительного послепечатного оборудования браться за такую работу нереально. А теперь заказчик просто не придет, если там нет таких станков. Или, если долго лопатить полуфабрикаты вручную, растягиваются сроки, и возникают простои печатных машин. А это удар по финансам – общая рентабельность типографии формируется только за счет загрузки печатных машин. Такой вот круг, который приходится разрывать. Но и бесконечно покупать финишные станки нереально – везде есть оптимальная точка. (Эх, до чего обидно, что Голдратта еще на русский язык тогда не перевели.)

В один пригожий день решаю пройтись по улице, развеяться от шума в голове. Останавливается мерседес, выходит одноклассник Константин. Он выглядит солидно. Полысел, но пиджачок другой. Крутой, оценивающий взгляд. Я слышал от одноклассников, что его бизнес разогнался. Хочется сделать вид, что теперь и я не лыком шит, понимаю толк в делах. На прошлой встрече он посоветовал мне пойти учиться. Совет оказался дельным. Может, теперь тоже поможет? Делюсь насущной болью.

– Ощущение, что забрел в болото.

– Какой раз там бродишь? Небось, не первый.

– Не первый. Ох, не первый.

– И не последний. Пора привыкнуть – болото возвращается, а потом уходит. Нормально.

– Но сил не хватает – то одну ногу вытаскиваешь, то другую, – продолжаю жаловаться уже за кружкой пива.

– Вот поэтому никто и не хочет заниматься производством, – резонно отвечает он. – В торговле попроще. Но и рентабельность в производстве выше. Так что выбирай, что тебе ближе: набитый карман или расслабленные нервы?

– Да мне хочется работать в удовольствие. И чтобы дружно все вместе. Как в школе играли в футбол – готовы были за команду убегаться, но победить.

– Забудь! В ту воду больше не войдем.

– Вот послушай. Такая проблема. Недавно пришлось типографию переводить на схему «два через два по двенадцать». Правда, только производственных рабочих. Раньше работали все по пятидневке, а теперь только управленцы, коммерческий отдел, бухгалтерия. А работяг вижу теперь только два раза в неделю, потому что их смена периодически выпадает на выходные. И они меня редко видят.

– Так чего ты страдаешь? Завел вторую смену, значит, много работы. Отлично!

– Чувствую шкурой, что стали отдаляться от общего духа. Относятся к предприятию не как ко второму дому, а только как к месту заработка.

– Это капитализм. Запомни: скоро ты будешь мечтать заменить хоть одну штатную единицу на робота. Быть добреньким – ошибка начинающего руководителя. Забей! Я знаю, что говорю, твоя задача – следить за прибылью и денежным потоком. И они за это тебе спасибо скажут. У рабочих другие интересы.

– Но есть же у нас и общие. Прибыль, светлое будущее предприятия, наконец.

– Не смеши. Может, и есть общие, но большей частью – противоположные.

– А социальная функция – давать людям работу?

– Она никуда от тебя не денется. Хочешь, расскажу байку из своей практики?

– Расскажи.