Лесная сказка

Эта будущая встреча представилась обладавшему тонким воображением Кэпу в красках, и скоро Борис наблюдал, как тот, сгорбив спину, шушукался о чем-то с Виктором Ивановичем, в котором если не обрел родственную душу, то обнаружил опытного человека, представляющего нюансы и варианты взаимодействий с различными компетентными органами лучше, чем все присутствующие, вместе взятые.

— Конечно, на работе будут проблемы… — Кэп, из которого стыдное признание вылетело со стоном, опомнился, встал в воображаемую позу и добавил гордо: — Это, конечно, мелочи, и вообще не имеет значения…

Совещаясь с Виктором Ивановичем, Кэп выпустил из вида подопечных, и Никуня, пользуясь его слабостью, принялась демонстративно, с вызовом глядя на мужа, упаковывать рюкзак, а Клепа, вздыхая, присоединился к жене; никто не разделил Никуниных хлопот, только Тюша дергалась, как птица, посматривая на мужчин с вопросом, но следовать Никуниному примеру не решалась.

Галя смотрела на Никуню молча, и это было молчание, готовое взорваться от любой случайности; похоже, Никуня это чувствовала. Помор с кислой миной наблюдал за хлопотами, и в этой суете ему, странному существу, виделось нечто юмористическое, потому что его губы время от времени трогала улыбка. Спокойный как статуя Брахман искоса, со злорадным высокомерием, словно за букашкой, наблюдал за Кэпом. Хотя Кэпова команда держалась, будто ничего не случилось, но у всех возникало странное ощущение покинутых — словно Кэп, уединившись с Виктором Ивановичем, бросил на произвол судьбы остальных, и им претили эти закулисные переговоры.

Борис тоже посматривал на Кэпа, прогнозируя, как светило выкрутится из ситуации, — и с недостойной радостью понимал, что не ему одному интересно, как опростоволосившийся Кэп станет выкручиваться. Тем временем Кэп, навесив на лицо привычную маску героя, долго обсуждал что-то с Виктором Ивановичем, но по тому, как заговорщики шептались, и по тому, как блудливо рыскали глаза Виктора Ивановича, можно было судить, что опасная тема далека от понятий о чести и достоинстве. Во всяком случае, когда Брахман крикнул из кустов: "Там люди идут!", Кэп инстинктивно пригнулся, словно над ним летел снаряд, и на долю секунды смешался до неприличия.

Никто, кроме Бориса, не заметил этой минутной слабости, потому что измученные туристы забыли про Кэпа и высыпали на просеку, по которой к лагерю неверными шагами приближались двое вооруженных упырей, похожих на махновцев. Один, высокий, был в стоптанных сапогах гармошкой и в суконном пальто, старом как мир; второй, маленький, — в брезентовой хламиде не по размеру. Обнаружив людей, пришельцы заколебались и занервничали, заставляя сомневаться, что это егеря, чувствующие себя в лесу как дома; эти самодеятельные охотники забрели сюда из ближайшей деревни и явно нарушали какие-то правила — во всяком случае, ходили с опаской и не желали каких-либо встреч.

Впрочем, узнав, что перед ними — городские туристы, они перестали дичиться. Маленький радостно потер руки и сказал:

— Что ж, у костра погреемся!

Его глаза заблестели; он надеялся, что погреться будет лишь первым этапом к чему-то более приятному, но, рассевшись у костра и услышав, кого ждут туристы, — а главное, узнав, что стряслось в лагере, охотники переменили планы: они приуныли и закрутили головами, словно егеря, которых ждали с минуты на минуту, засели в где-то зарослях.

— Как встретим, расскажем… отправим к вам, — пообещал высокий, но Борис понял, что тот изо всех сил уклонится от встречи с официальными лицами.

— А кто приходил? — продолжал высокий с уверенностью автохтона, знающего в округе каждую собаку. — Плашкин? Ууу, Кривоносов — этот сразу быка за рога.

Туристы многозначительно переглянулись, а Борис с удовлетворением отметил, что у Кэпа дернулось веко.

— Это Плашкину до фени, — подтвердил маленький, затягиваясь "Беломором" и распахивая брезентовые полы; запахло тосолом.

— Да, Плашкину без разницы, — кивнул высокий и протянул к огню суховатые ручищи, пересеченные венозными узлами. — А Кривоносов подняться мечтает и чтобы преступление раскрыть. У агронома дом сгорел — он замучился людей хватать… в результате все так запутал, что и дело развалил.

— Что, не нашел? — полюбопытствовал Клепа.

Охотники выразительно посмотрели друг на друга, переговорили о чем-то одними глазами, и высокий резюмировал, пряча ухмылку:

— Там особо искать не надо было — и так все ясно.

Брахман по-лошадиному оскалился, получив подтверждение, что власть бездарна даже на местах.

— У вас много преступлений? — спросил он. Охотники опять переговорили без слов, маленький пыхнул папиросой, а высокий сказал осторожно:

— Какие у нас преступления — подраться или подломить магазин. Магазин — это ж такой раздражитель: из колхоза все тащат, а из магазина нельзя… как так — где логика?

— Народу не объяснишь, — подтвердил маленький, кивая головой.