Лирика. Автобиографическая проза

CXLII

Под сень благую, под густые листья
Бежал я от безжалостного света,
Который третье излучало небо;
Уже от снега вешний ветер горы
Освобождал, преображая время,
Густели травы, зацветали ветви.

Едва ли знала благородней ветви

Подлунная и зеленее листья,
Чем те, что мне весны явило время, —
И я, от жаркого спасаясь света,
Не за тенистые укрылся горы:
Я знал, что к лавру благосклонно небо.

Теперь без страха я смотрел на небо

И, возлюбив прекраснейшие листья,
Бродил в дубровах, поднимался в горы,
Но ни ствола не повстречал, ни ветви,
Что были бы в такой чести у света
Верховного и презирали время.

И чувств моих не охладило время,

И, вновь спеша туда, где слышал небо,
Влеком лучами сладостного света,
Я возвращался к вам, живые ветви,
И в дни, когда лежат во прахе листья,
И в дни, когда травой покрыты горы.

Поля дубровы, камни, реки, горы —

Все на земле преображает время;
И да простят мне дорогие листья,
Что многие круги свершило небо, —
И эти клеем смазанные ветви
Решил покинуть я при виде света.

Пленен лучами сладостного света,

Великие преодолел я горы,
Чтобы любимые увидеть ветви;
Теперь же краткий век, места и время
Иной стезей зовут меня на небо
И ждут плодов — не все ж цветы и листья.

Другие листья, блеск другого света,

Другой на небо путь, другие горы
Искать мне время и другие ветви.

CCXXXVII