Люби Небесное

Даже если пройдём мимо глаз и сердец…

Вы прислушайтесь к миру – он тягостно дышит,

И глядит как больной недвижимый отец.

Он не любит, родной. Болен, но не смирится.

Слов не нужно ему, только бережный жест:

Одеяло поправить, дать свежей водицы,

Положить в изголовье на ниточке крест.

Тень прогнать от лица. Потерпеть, до конца.

Беги ко Христу

Хранит нас Бог

Хранит нас Бог от зноя и от стужи.

Пока хранит! И птицы в небе кружат.

Не падают на землю, помертвев.

Река ведёт бесхитростный напев.

Дождь проливается, и облака плывут,

И зёрна радуются влаге и теплу.

И землю не засыпала зола,

Не расползлась ещё короста зла,

А мы пока и дышим, и живём,

И не сгораем в пламени живьём.

Но мир, мы твердо знаем – обречен,

Он догорает медленной свечой.

Не хватит сил у нас его спасти.

Мы только шепчем: «Господи, прости…».

Пропасти

Есть пропасти уныния, безверия.

Оступишься – и падаешь во тьму.

Туда однажды рухнула Империя,

И мы летим вослед, по одному.

Успеть бы вспомнить: у души есть крылья!

Их древний змий лишён – решился пасть.

О благодати грешники забыли

И валятся в разинутую пасть.

Но бедный Пастырь, в кровь сбивая ноги,

Своих овечек ищет, чтоб спасти.

Зовёт Он нас, в надежде и тревоге,

А мы вопить должны: «Мы тут! Прости!»

Атеист и верующий

Забавно помертвевшему душой

Увидеть вдруг живого человека,

В душе которого искрится фейерверком

О Боге радость, покаяние свежо…

Он с любопытством смотрит в этот мир,

По духу чуждый, но по-детски милый,

И жизнь своя, что холодней могилы,

Впервые видится – из сквозняков и дыр.

И он уносит капельку тепла,

Себя слегка за слабость презирая.

Не верящий, несёт частицу Рая

В душе, что на мгновенья ожила.

Иной придумает событие

Иной придумает событие,

Иль устроенье человека,

И верит ложному наитию,

Вспять поворачивая реки.

Они текут в другую сторону,

Но лишь в его воображении.

А мысли, словно злые вороны,

Роняя пух, ведут сражение.

И жаль такую душу страстную.

Во лжи бредёт она, ослепшая.

Зовёт ненастным небо ясное,

Как лихорадкой заболевшая.

Душа без Бога

Душа без Бога мучится тоской.

Напрасно ищет радость и покой.

Скрипят мозги, понять пытаясь мир.

Опоры нет – и скрыт ориентир.

Гордыня глупая заводит душу в лес,

Её по буеракам водит бес.

Ей говорят – покайся и смирись.

Не позволяет гордость глянуть ввысь.

Чем к Церкви, Богу ненависть сильней,

Тем глуше путь, и ниже, и темней.

Кто ищет правду

Кто ищет Правду, тот находит Бога.

А что есть Правда? Сораспятье со Христом.

Он – Путь и Жизнь, Он – верная дорога,

Но не желает слышать ложь о Нем.

Обманные статьи, пустые книги…

В них есть «добро и правда», «гуманизм»,

А со страниц лукаво и игриво

Глядят кощунство, злоба и цинизм.

Христос – Одна-единственная Правда.

За истину Он Кровью заплатил.

Но ненавидящим и Жертвы той не надо.

Они полны своих мертвящих сил.

И люди, что неправде страшной служат.

Так глянут вдруг задавленной душой,

Что стынет кровь – такая боль и стужа,

Так беспокойно им, нехорошо…

Язычнику

И уйдёшь во тьму своей души.

И не встретишь там ни огонёчка.

То, что ты один средь мрака ночи,

Слабую надежду сокрушит.

Душу, что безвидна и пуста,

Жуткое отчаянье наполнит.

Но она вовек уже не вспомнит

Имя драгоценное Христа.

Жизнь – в Боге

Жизнь – в Боге, и ни в чём другом.

Как смеем этого не видеть?!

Дыханье, мысли – от Него.

В мельчайшей точке, в кратком миге,

В цветке, глазах, речной воде,

В прыжке оленя, в добой книге…

Бог, сердце чувствует, везде!

Как смеем этого не видеть?!

Вершины

Не очень-то надейтесь на сочувствие.

Вам сказано об овцах и волках.

Увидите кощунства, богохульства,

Но совершенная любовь прогонит страх.

Ах вы, овечки, любящие, нежные!

Как сердце кровоточит, как болит!

Но как зовут вершины белоснежные

Там, в лучезарно-радостной дали!

Опять вы изгнаны. Почти что не убиты.

Прах отрясаете с растрескавшихся пят…

И – снова в путь, любимы, не забыты

Тем, Кто за вас однажды был распят…

Никому ничего не докажешь

Никому ничего не докажешь…

Невозможно порой объяснить…

Но реальность другая покажет

Вдруг себя… Ни понять, ни забыть.

Есть иные источники знаний,

Есть нетленная часть бытия,

Для которой так мало названий,

Но сверкает во всех Житиях.

Да, земное – обманчиво-тленно,

Виртуальность, и часто – абсурд.

Жизнь сама, словно вспышка, мгновенна,

Сквозь которую в вечность идут.

Жаль, что мы понимаем нескоро,

Покалечены общим грехом,

Что любой наш поступок – к укору,

Что любой из нас – страстью влеком.

Что мы к Богу идём, иль – от Бога.

А иного пути не дано.

Что успеть надо выбрать дорогу.

Время лживо. Обманет оно.

И только Свет

Кругом – неполнота… Везде – ущербность.

Но мы собой не в силах возместить

Немыслимую безразмерность…

И счастлив тот, кто смог себя смирить.

В колодцах душ полно и тьмы, и скверны,

Но нам гордыня не даёт понять:

Безмерное заполнится безмерным,

И только Свет способен тьму прогнать.

Дополнить, возместить до совершенства,

И возвратить нас, падших, к жизни вновь.

Способен – Бог. Но мы бежим блаженства.

Нас, грешных, жжёт Небесная Любовь…

Душа, что дерево в городе