Любовные похождения шевалье де Фобласа

— Черт возьми, ты, кажется, начинаешь издеваться надо мной? Ты что, не знаешь, кто я? Не знаешь, что виконт де Линьоль никогда не сносил глупых шуток подобных тебе людей и их дерзких мин? Не знаешь, что он никогда не прощал ни двусмысленных взглядов, ни двусмысленных жестов, что самые гордые теряли перед ним мужество, что он без труда убивал гораздо более знаменитых, чем ты, и наглецов, казавшихся грозными бойцами.

— Кажется, вы всё сказали. Капитан, неужели у храбрецов вроде вас в обычае запугивать своих врагов, которых они боятся не одолеть? Вынужден предупредить, что это прекрасное средство в данном случае бесполезно.

— Черт возьми! — воскликнул виконт в порыве ярости. Затем усилием воли сдержался и продолжил: — Слушай, раз уж на свете появился молодой безумец, наглец, который осмелился опозорить моего любимого брата, поднять на меня руку и бросить мне в лицо оскорбление, я рад, что это именно ты. Слишком часто за последние два-три года я слышал твое имя! Знай же, по силе и ловкости в целом мире я признаю равным себе лишь одного человека. И я никому не позволю оспаривать мою славу! Я даже хотел приехать в Париж только для того, чтобы сказать это...

— Тогда благодарите случай, который дал вам пусть мнимый, но все же повод для недовольства и спас вас от низкой дуэли во имя бешеной любви к сомнительной славе.

— Черт возьми, мне очень не терпится узнать, так ли ты смел на деле, как на словах! Чем больше я смотрю на тебя, тем меньше верю, что ты стоишь своей репутации.

— К делу, капитан. Вы же требуете доказательств?

— Еще бы! И кстати, ты ведь не посмеешь хвастать тем, что вызвал виконта де Линьоля?

— Зачем мне хвастать этим? Разве вызов — это честь? Я никогда никого не вызывал.

— Дело в том, что я поклялся всегда первым вызывать на бой.

— Я клялся лишь никогда не уклоняться от поединков.

— Хорошо же, выбери оружие.

— Мне все равно.

— Значит, шпага, шпага! Я люблю видеть глаза противника!

— Постараюсь не удаляться от вас, капитан.

— Посмотрим, сударь мой, посмотрим. Место?

— Мне все равно, где драться. Однако, если вы не против, у ворот Майо.

— Хорошо, но на этот раз там будет не маркиз де Б.

— Возможно.

— День и час?

— Сегодня, и немедленно.

— Вот! — Он хлопнул меня по плечу. — Самые лучшие слова, которые я от тебя слышал. Едем!

— Капитан, вы в карете?

— Нет, я всегда хожу пешком.

— Однако сегодня вам придется занять место в карете барона.

— Почему это?

— Потому что мы поедем за одним из ваших друзей.

— За одним из моих друзей? Черт возьми!

— Я тоже возьму секунданта.

— Секунданта? Где же он?

— Вот он.

— Твой отец?

— Да, мой отец.

— Пусть едет, если ему угодно, но пусть не рассчитывает на снисхождение.

— Господин виконт, — хладнокровно ответил барон, — чем больше я вас слушаю, тем больше убеждаюсь, что вы не заслуживаете жалости!

— Капитан, вы слышали?

— Да. И что? — не понял виконт.

— А то, — я схватил его руку и крепко сжал ее, — что он произнес ваш смертный приговор. Едем!

— Едем, — повторил мой отец. — И думаю, мы скоро вернемся.

Мы заехали за Сен-Леоном, товарищем капитана, моряком, который оказался столь же вежливым, насколько виконт был резок и груб. Этот честный дворянин, выказывая моему отцу всяческое уважение и очень учтиво говоря со мной, всем своим поведением выражал неодобрение хвастовству и грубостям де Линьоля. Несколько раз он даже пытался призвать нас к примирению, но читатели поймут: я не мог простить капитана. Мы оба решили погибнуть, но не отступить, и в таком настроении приехали к месту поединка.

Мы вышли из экипажей, мой противник уже положил руку на эфес шпаги, я обнажил мое оружие. Вдруг несколько всадников окружили капитана с криком: «Именем короля!»

— Господин виконт де Линьоль, — сказал один из них, — король и господа маршалы Франции51 приказывают вам сдать оружие. До новых приказаний я должен всюду сопровождать вас.

Взбешенный капитан не осмелился возразить.

— Тебе не дают провожатых! — крикнул он мне, отдавая шпагу. — Рассчитывают на твое благоразумие! У тебя очень осторожные друзья, скажи им спасибо, ты проживешь несколько лишних дней, но лишь несколько. Запомни хорошенько мои слова!

Я отправился домой вместе с отцом. Мы проезжали мимо особняка Розамбера, и только тогда я вспомнил, что мой счастливый друг накануне женился и приглашал меня позавтракать в этот день с молодой графиней. Розамбер встретил меня в гостиной.

— Розамбер, спешу поздравить вас и являюсь на ваше приглашение.

— Извините, — ответил он, — вы позавтракаете только со мной: графиня утомлена, она отдыхает.

— Понимаю. Вы довольны?

— Да-да, я доволен.

— Мой друг, ваш смех натянут, веселость неестественна. Что могло нарушить?..

— Недобрая шутка вашей маркизы... Теперь я готов держать пари, что это так.

— В чем же дело?

— Я только что получил приказание отправиться в полк.

— Я тоже.

— Как, и вы?

— Мой друг, я капитан драгунского полка.