Любовные похождения шевалье де Фобласа

Я ездил по Парижу, чтобы раздобыть множество вещей, необходимых для похищения графини, но какое-то зловещее предчувствие говорило мне, что Элеонора одна отправится в очень дальнее путешествие. Пока я готовил всё для нашего отъезда, мне чудилось, что это тягостный сон, который скоро закончится, а тайный голос твердил, что пробуждение будет кошмарным.

Вернувшись домой, я застал у отца маркизу д’Арминкур, ожидавшую меня. Она спросила, что я сделал с ее племянницей. Мы с Элеонорой предвидели посещение старухи и подготовили ответы на ее расспросы.

— Маркиза, ваша племянница уехала с одним моим верным другом. Она хочет скрыться в Швейцарии и избрала эту страну потому, что оттуда недалеко до Франш-Конте.

— Она спасена! — воскликнула маркиза, целуя меня. — Ах, благодарю вас! Она уехала в Швейцарию, я поеду за ней. Моя дорогая племянница! Как удалось вам вырвать ее из рук врагов? Никто не видел, как вы пробрались в дом, никто не заметил, как она покинула его. А между тем через четверть часа после того, как я говорила с ней, за ней пришли. Она спасена! Но нет, нет еще! Ей грозит множество опасностей! Может, она избегнет своих гонителей, но что станется с ней вдали от родины, вдали от родных, и — сказать ли? — вдали от юноши, которого она любит до безумия! Ах, молодой человек, молодой человек, вы ввергли мое дитя в пучину бедствий.

С этими словами маркиза ушла, заливаясь слезами.

Я поспешил на пятый этаж к госпоже де Линьоль, которая должна была целый день прятаться в маленькой комнатке моего слуги.

— Элеонора, дорогая, ничто не может задержать нас, ровно в полночь я приду за тобой, будь готова.

— Будь готова! — повторила она. — Я давно готова. Что мне еще делать, как не ждать с невообразимым нетерпением? Будь готова! Фоблас, зачем ты говоришь не думая? И чем ты так озабочен? Почему ты печален, когда наступает счастливое мгновение, которое должно навсегда нас соединить, когда теперь уже ясно, что мы будем вместе жить и вместе умрем?

— Друг мой, здесь была маркиза д’Арминкур.

— Знаю, я видела ее из окна.

— Маркиза отправляется в Швейцарию. Твоя тетка думает, что она последует в эту страну за племянницей, а между тем старушка приедет туда на несколько часов раньше нас. Она встретится с нами, а я расстанусь с отцом и сестрой.

— Оставь письмо господину де Белькуру.

— Да, я уже думал об этом. Письмо... Но что такое письмо? Элеонора, барон ждет меня. Я должен идти обедать, но я выйду из-за стола как можно раньше и приду сюда, чтобы поесть с тобой.

— Иди, Фоблас, и возвращайся поскорее. Пока я тебя вижу, я спокойна, но, едва ты уходишь, я умираю от тревоги.

Она меня поцеловала, и я ушел.

Де Белькур смотрел, как я отказывался от еды, и слушал мои односложные ответы. Руку, которую он мне подал, я омочил слезами.

— Ты не бросил отца и сестру, чтобы последовать за своей графиней, — сказал он наконец. — Мы вознаградим тебя за это! Мы постараемся самым нежным образом утешить тебя в твоем горе, и таким образом несчастье не будет слишком тягостным. Сын мой, от тебя я узнал, что де Розамбер ранен господином де Б., но слухи донесли, что маркиз еще ужаснее отомстил своему главному врагу. Фоблас, рано или поздно все наши незаконные привязанности погибают или ускользают от нас. Подумай, ты ведь можешь надеяться на настоящее и продолжительное счастье! Небо, в ожидании возвращения очаровательной супруги, которая боготворит тебя, оставило тебе твоих любящих родственников.

В эту минуту барону подали письмо.

— Милосердый Бог! — воскликнул он, прочитав записку. — Ты уже сжалился над ним! Друг мой, прочти, прочти сам.

Наконец маркиза получила возмездие за свои преступления, а бедная графиня потеряна для вашего сына. Он теперь страдает больше, чем заслуживал. Жестокие уроки, думаю, исправили его навсегда.

Скажите ему, что через два часа я привезу его жену, и, если он стал ее достоин, я буду считать день соединения наших детей одним из счастливейших дней моей жизни.

Граф Ловзинский.

Первым моим душевным движением была радость. Какое счастье, какое неожиданное счастье! Но уже через минуту я понял всю затруднительность и опасность моего нового положения.

— Боже мой, но...

— Что такое, брат мой? Что с вами?

— Ничего, сестра.

— Почему вы так взволнованы, сын мой? Что может возмущать...