Любовные похождения шевалье де Фобласа

— И вы еще спрашиваете! Маркиза при смерти... Опасности окружают графиню, и вы спрашиваете, что возмущает мою радость! Да, без сомнения, я обожаю мою жену. Но в какое мгновение она возвращается ко мне! Вы знаете только часть моих тревог, вы не подозреваете о половине печалей, гнетущих мое сердце. Отец, мне нужен полный покой. Отец, молю вас и вас также, моя милая Аделаида, позвольте мне подумать, оставьте меня одного, совершенно одного до приезда Софи.

— Куда же вы спешите, мой друг?

— К Жасмену... чтобы позвать его... Нет, в мою комнату... Нет-нет, я спускаюсь в сад... Не ходите за мной, умоляю...

Софи возвращается через два часа, а сегодня ночью я уезжаю с госпожой де Линьоль! Я уезжаю, когда любовь в объятиях жены готовит мне награду... Неблагодарный возлюбленный Элеоноры, что ты говоришь! Ах, я знаю, которую из двух женщин люблю больше, но кто может сказать, которая из них сильнее любит меня?

Для того чтобы дать счастье одной, придется ввергнуть в отчаяние другую! Как, я сделаюсь причиной горя Софи? Нет, сто раз нет, пусть лучше погибнет графиня де Линьоль.

Как, моя Элеонора погибнет? Моя Элеонора и мое дитя? О самый жестокий из людей, что ты говоришь!

Если я не убегу с графиней, она погибнет. Ее преследует семья мужа, она опозорена в глазах собственных родных, ей грозит вечное заточение, и во всем мире у нее остался только тот, для кого она всем пожертвовала. Она возлагает на меня все свои надежды. Если я не оправдаю их, сердце графини сделается ее жесточайшим врагом. Как защитится она от преследователей? И главное, как она совладает с силой своей страсти?

До сих пор Софи выносила разлуку со мной, потому что не я был причиной нашей разлуки, но если в день нашего воссоединения я скроюсь с ее соперницей, моя покинутая жена... Если я брошу Софи, она умрет от горя.

Несчастный, что же мне делать? Только смерть избавит меня от ужасной нерешительности. Я должен положить конец жизни...

Если я умру, ни одна из них не переживет меня!

Несчастный, подчинись судьбе! Она заставляет тебя жить и избрать одну жертву из двух почти одинаково дорогих и святых для тебя созданий.

Вот плоды моих заблуждений! Раскаяние! Господи, почему я каюсь? Боже, Ты дал мне любящее сердце и пылкие страсти, Ты пожелал, чтобы я встретил нескольких женщин, созданных для того, чтобы очаровывать глаза и душу. Я обожал их всех, и обожал еще недостаточно сильно. Если теперь я буду слишком жестоко наказан, не должна ли ответственность за это всецело пасть на ту несчастную, которую Ты не исцелил от ее всепожирающей страсти? О маркиза де Б., встреча с вами была для меня роковой!

Если я не убегу с Элеонорой, она погибнет. Если я покину Софи, она умрет от горя. Кто на моем месте нашел бы в себе твердость или жестокость, чтобы сделать выбор? Если бы, по крайней мере, кто-нибудь дал мне совет. Пойду к отцу... О я безумец!

Нельзя ли как-нибудь примирить...

— Сударь, — сказал Жасмен, которого я не заметил, — молодая дама видит вас из окна и удивляется, почему вы оставляете ее одну, а сами гуляете по саду.

— Я не хочу видеть никого, никого, а главное — женщин!

— Мой дорогой господин, я говорю о графине.

— А значит, вы говорите о... Чего хочет Элеонора?

— Чтобы вы не оставляли ее одну.

— Скажи ей, что именно об этом я и думаю.

— Но она просит вас сейчас же прийти к ней.

— Да, хорошо, проводи меня.

— Проводи меня! — повторил Жасмен. — Я думал, вы знаете дорогу. О мой дорогой господин, как меня огорчает ваше состояние!

— Это только цветочки. Что делать, Жасмен, пробил мой час. Послушай, мой друг, скоро ты услышишь...

— Что-что? Да говорите же.

— Я не помню, что сказал.

— Вы сказали: «Скоро ты услышишь...»

— Да, о возвращении моей жены. Ничего не говори об этом графине. Осторожно, вот господин де Белькур и мадемуазель де Фоблас. Вернись к графине, я приду за тобой.

Я подошел к отцу:

— О, умоляю вас, позвольте мне еще подумать и поплакать на свободе. Оставьте меня наедине с моим горем. Я не уйду из дома, будьте спокойны, я буду здесь, когда появится Софи.

Отец и сестра ушли из сада, и я снова погрузился в печальные мысли. И снова Жасмен прервал их.

— Мне приходится посылать за вами, — сказала Элеонора, когда я вошел к ней.

— Друг мой, как ты думаешь, твоя тетка уже уехала?

— Что значит этот вопрос?

— Я думал, что госпожа д’Арминкур могла бы взять тебя с собой.

— Увезти меня? И тебя тоже?

— Меня! Может быть, она не захотела бы этого.

— Что же дальше?

— Я приехал бы позже.

— Значит, нам пришлось бы путешествовать врозь?

— А что, если нам будет невозможно бежать вдвоем?

— Что же помешает нашему отъезду? Вы сами час назад говорили мне...

— Час назад я еще не знал... Разве я мог предвидеть...

— Что ты говоришь?

— Ничего, моя Элеонора, я говорю не думая; ровно в полночь мы уедем из Парижа.

Я не мог удержаться от слез. Когда графиня спросила, что вызвало их, я повторил ей поистине жестокий вопрос:

— Как ты думаешь, твоя тетка уже уехала?