Люк и Фек. Мир и Война

Навалились на земле
Танками с пехотой,
Помогали в плотной мгле
Наши самолеты.
Воинов советских там
Полегло немало.
Столько смерти, столько драм
Родина познала.
Но дрались и: «На Берлин!
Только так и точка!» —
Знал наш каждый гражданин.
Дело лишь в отсрочке.

CCXLI

Сталин, Ставка и Генштаб
Тоже на подъеме.
СССР уже не слаб,
В действии, не в коме.
Видит это мир теперь,
Сталинград, как символ
Компенсации потерь
И военной силы.
Черчиль с Рузвельтом-друзья,
Морем шлют конвои.
Самолетов же нельзя
Выслать больше, сбои
Будут в Африке тогда
В мелких битвах с немцем,
Страх еще: в их городах
Враг создаст Освенцим.

CCXLII

Фронт в Европе — лишь проект.
Ждут, что станет дальше.
Даст ли Сталинград эффект,
Нет ли в русских фальши.
Только через полтора
Года для нас трудных
Подойдет к концу игра
Разговоров нудных.
Но спасибо и на том,
Что нам доставляли
Трудным Северным путем
Танки и детали,
Ружья, нефть и керосин,
Шоколад, тушенку
И авто, и к ним бензин,
И муку, и пшенку.

CCXLIII

«Мало», лучше «ничего»,
Все-таки поддержка,
У хозяйства своего
Жуткие издержки.
Наши пашни и луга
В минах и воронках,
Но спасали и тогда
Козы да буренки.
Армии не угрожал
Страшный, дикий голод.
И солдат наш выживал
В дождь, пургу, и холод.

Сорок третий

CCXLIV

Сорок третий Новый год
Мчался с вестовыми
В каждый полк и каждый взвод,
Занятый в прорыве,
С вестью: самых храбрых ждут
Ордена, медали,
Руководству пусть дадут
Списки для регалий.
Фек, как взводный командир,
Выполнил команду,
В рапорт двух солдат включил,
Одного сержанта.

CCXLV

Замполит спросил его
Почему нет в списке
И Федота самого,
Может быть описка?
«Нет ошибки. Храбрецов
Целый взвод, но выбрал,
Обмороженных юнцов
И того, кто выбыл
Из живых, исполнив долг
Каждого солдата.
Ими пусть гордится полк
И дадут награду.
А стране сейчас нужна
Полная победа.
Здесь награда не важна —
Это мое кредо.»
«Ну, а ты не прост, Федот» —
Замполит как в шутку,
Пальцы вытянув вперед,
Сщелкнул самокрутку.

CCXLVI

В тыловых госпиталях,
Как и в каждом доме,
Когда Новый год в дверях,
Словно при погроме
Перевернуты вверх дном
И столы, и стулья.
Няньки с тряпками кругом
Будто пчелки в ульях.
Борька начал уж вставать,
Правда с костылями.
Застилал свою кровать
И ходил кругами.
Друг Иван принес ему
Старую гитару,
Не подвластна ничему
Страсть отдаться дару.
Потихонечку бренча,
Подбирал аккорды
С разрешения врача
И собою гордый.

CCXLVII