Лучшие люди (СИ)

— Напротив, сэр, — не без труда произнес он чуть хриплым голосом, — я всегда считал Чарльза равным себе и даже лучшим в некоторых вещах. Возможно, вам стоит научиться судить о своих коллегах по их поступкам, а не по крови.

Шоу отпрянул, и Эрику показалось, что он сейчас упадет. Он не стал ждать, пока директор опомнится, показывая, что разговор закончен, коротко кивнув.

Он прошел всего шагов десять, когда, завернув за угол, чуть ли не врезался в Чарльза.

Было несложно понять, что он слышал весь разговор, потому что он уставился на Эрика с выражением потрясения и восторга. Положив ладонь на его грудь, Чарльз буквально втолкнул его в ближайший полутемный пустой класс.

— Не… не придавай этому слишком большое значение, — произнес он, чуть сбивчиво, — но я просто не могу не поощрять такое поведение.

Поднявшись на носочки, Чарльз обхватил лицо Эрика ладонями и поцеловал его.

Поцелуй был быстрым и легким, почти невесомым, так напоминал их первый, что Эрик мог поклясться, что почувствовал запах имбирного печенья и снега. У него едва ли было время отреагировать, прежде чем Чарльз отстранился, но, даже не успев подумать, он обнял Чарльза, прижимая его к себе, удерживая, чтобы поцеловать по-настоящему, руками проводя по спине, ероша волосы, не хватало этого не хватало тебя ты нужен боже Чарльз…

С мгновение поколебавшись, Чарльз ответил на поцелуй, с беспомощным стоном отчаяния, и Эрик задрожал.

Из-за двери послышались шаги и голоса. Чарльз напрягся, отстраняясь, и сбежал, прежде чем Эрик смог заговорить.

Остаток дня он старательно пытался стереть со своего лица довольную ухмылку, появляющуюся каждый раз, как его не видели ученики, но не преуспел.

Ему понадобилось меньше двенадцати часов, чтобы все испортить.

========== Глава 6. ==========

Чарльз хлопнул дверью так сильно, что часы на стене подскочили; витражные бабочки звякнули.

— Ты почти назвал ее грязнокровкой. На глазах у всей школы.

— Но не назвал, Чарльз. Я не сказал этого!

— О, не совсем, и давай притворимся, что никто и не заметил явной подмены слова… но это было первым, что пришло тебе в голову… сорвалось с языка, как будто оно уже такое привычное…

— Ты должен признать, что меня спровоцировали, — он был спровоцирован, черт возьми, и был уверен, что Имоджен Кокс попробовала бы потрепать нервы самому Альбусу Дамблдору; ни один учитель не имел никакого права мириться с ее дерзкими выходками во время обеда, но именно этого говорить не следовало, он знал, но слова вырвались сами.

— Не смей, — выдохнул Чарльз, — обвинять одиннадцатилетнюю девочку в том, что она вывела тебя из себя, — холодная ярость в глазах была неприятным напоминанием о вокзале. — Одно дело — стыдиться магглорожденных друзей, когда речь идет о твоей личной жизни, но будучи учителем ты…

— Я никогда не стыдился тебя, Чарльз!

— Что ж, а я тебя стыжусь! — Чарльз выглядел ошарашенным собственными словами. Как и Эрик. — Мне было стыдно за тебя сегодня, Эрик. Стыдно перед людьми, которые знают, что мы друзья, потому что как можно быть другом человека, способным сказать подобное?

— Но я не говорил этого! Господи, Чарльз, подожди поступка, а после уже суди меня за него!

— Дело не в том, чтобы сказать, но даже думать об этом…

— О, теперь ты у нас полиция мыслей?

— … позволить выразить свое отношение к студентам. Все увидят, что в приоритете у тебя чистокровные…

— Точнее говоря, Чарльз, в приоритете у меня слизеринцы. Так же это можно считать моей работой.

— Ты не принимаешь этого всерьез. То, что ты только что сделал, может иметь свои последствия с нынешнего момента до самого ее выпуска, а ты пытаешься отшутиться.

— Я не…

— Я не понимаю тебя, Эрик! — Чарльз был близок к тому, чтобы расплакаться. Эрик почувствовал себя нехорошо. — Как ты можешь говорить такое… ты заступился за меня перед Шоу этим утром, а потом просто переключился и чуть не сказал это? У тебя есть свое мнение или ты просто время от времени забываешь, что я такой же магглорожденный, как и другие?

— Ты не такой как они, Чарльз, и никогда не был, я никогда не причислял тебя к ним…

— О, правда?

— Мы говорим о том, чего я не сказал сегодня или о том, что я сказал, но не имел в виду десять лет назад? Потому что это разные темы, Чарльз.

— Не уверен, Эрик, — Чарльз прижал пальцы к вискам, как если бы у него болела голова, внезапно он показался старым, усталым и слабым. — Не могу поверить, что я сделал это. Не могу поверить, что позволил себе подпустить тебя так близко, прекрасно понимая, что ты не изменился. Я не хочу проходить через это снова. Я едва пережил первый раз.

Эрик почувствовал, как в горле комом встает паника.

— Чарльз…

— Я думаю, тебе лучше уйти, Эрик.

Эрик облизнул губы, дважды сглотнул.

— Тогда… поговорим завтра.

— Не обещаю, — пробормотал Чарльз.

Оказавшись у двери в несколько шагов, Эрик остановился, положив ладонь на ручку.

— Чарльз, я люблю тебя, — в отчаянии произнес он.

Тот отстранился, вздрогнув.

— Пожалуйста, уходи, — прошептал он.