Лучшие люди (СИ)

Он положил фотографию на место и с любопытством открыл футляр. Тот мог оказаться и пустым; большинство учителей носили палочки так же, как ботинки. Но нет, палочка была. Не та, которую Чарльз регулярно видел у Шоу, та была из какого-то бледно-серебристого дерева. Эта же — черной, толстой, длинной и крепкой. И странно знакомой…

Спина Чарльза покрылась холодным потом, когда до него донесся мягкий щелчок открывающейся двери.

Как он умудрился забыть о… нет, часы показывали, что у него есть еще десять минут… Эрик! Закрыв футляр, он сунул его обратно в ящик, стараясь не уронить и не наделать шума, который может стать смертельным. Он закрыл ящик, запирая его прикосновением палочки, затаил дыхание и прислушался.

Шаги. Очень медленные и осторожные. Даже настороженные. Как будто кто-то, придя домой, обнаружил, что дверь не заперта.

Беги, прячься, беги, прячься… Куда? Под стол? И ждать, пока Шоу за него сядет? Надо было выбираться.

Чарльз медленно вздохнул — Успокой свои мысли — и поднял палочку перед собой, отвлекаясь от страха; это непростое заклинание, надо сосредоточиться…

— Вейлеус Обскурас.

Он почувствовал, как магия сгущается вокруг него облаком, создавая тень, которая отвела бы от него взгляд Шоу. Не идеально, поскольку исчезло бы под пристальным вниманием. Я невидим, пока ты не смотришь на меня…

Если ему только удастся остаться незамеченным, пока не доберется до двери…

Опасаясь, что на него наткнутся в сравнительно небольшом кабинете, Чарльз метнулся в спальню, держась у стены.

Шоу зашел туда с поднятой палочкой, глаза рыскали по углам. Чарльз, затаив дыхание, снова вжался в стену. Взгляд Шоу скользнул по нему, но не задержался, и он вернулся в кабинет.

Чарльз направился в гостиную. Возможно, ему удастся закрыть за собой дверь достаточно тихо, и Шоу даже не…

Нога ударилась о подставку огромного глобуса с громким стуком. Он закусил губу, пытаясь подавить вскрик боли, но было уже слишком поздно. Шоу немедленно появился в комнате, направляя палочку прямо на голову Чарльза.

Но взгляд его все еще не был сфокусирован, метался… он не видел Чарльза. Сердце Ксавьера бешено колотилось, он задержал дыхание, оставаясь совершенно неподвижным…

Шоу нахмурился; на лице его было сомнение, замешательство и даже страх — самые искренние эмоции, которые Чарльз когда-либо видел. Он даже не знал, чувствовать ли ему триумф или нервничать.

Шоу сделал шаг вперед, и Чарльзу пришлось отступать — осторожно, беззвучно, пока он не уперся спиной в двери, ведущие на балкон.

Поигрывая палочкой, Шоу обошел комнату, и, как будто внезапно вспомнив о существовании балкона, распахнул двери; Чарльз попятился на расстоянии всего нескольких дюймов от Шоу.

Тот быстро окинул свирепым взглядом балкон, с минуту посмотрел вниз… затем вернулся, запирая за собой французские двери.

Несколько минут Чарльз стоял, пытаясь прийти в себя.

Пока он решал, что делать дальше, начался дождь.

Чарльз яростно выругался про себя. Дождь означал, что он не сможет воспользоваться “Абракадаброй”, чтобы вернуться и применить ее к дверям, не оставив мокрых следов. Это так же значило, что стоит Шоу посмотреть на балкон, и он заметит фигуру Чарльза, потому что дождя там не будет… нет, нет, еще хуже! Он вспомнил, что “Вейлеус Обскура” было из тех заклятий, что смывалось под водой. Уже чувствовалось, что магия вокруг него постепенно иссякает. Ему надо было убираться с балкона.

До земли было пятнадцать или двадцать этажей. Может быть, тридцать.

Крыша была значительно ближе.

Чарльз залез на балюстраду и прислонился к каменной стене, нащупывая, за что можно зацепиться.

“Ты окончательно спятил, Чарльз Ксавьер. Ты серьезно собираешься карабкаться по каменной стене высотой в тридцать этажей под дождем? И, вполне возможно, что ты умрешь в течение ближайших десяти минут. Лучше бы тебе попытать удачи с этими французскими дверями или сдаться на милость Шоу”. Но перед мысленным взором вставал блеск глаз Шоу, когда Эрик падал на пол класса, и аккуратная схема “Авада Кедавра” на его столе.

Найдя опору, Чарльз ухватился за нее и подтянулся.

И застрял. Больше ничего не было. Школа, в конце концов, не была предназначена для тренировки скалолазов. Многие из камней, составляющих стены, были размером даже больше Чарльза, и он элементарно не мог дотянуться до их стыка.

Последовало несколько яростных ругательств, пока Чарльз пытался понять, как спуститься обратно, чтобы это не стало последним, что он сделает в жизни.

Осторожно… осторож…

Испугавшись, он чуть не разжал руки, когда рядом с его щекой скользнула веревка. Он посмотрел наверх, смаргивая капли дождя, и увидел мужчину, наклонившегося с края крыши. Чарльз не мог разглядеть его лица, но и сквозь пелену дождя узнал очертания головы и плеч Эрика.

Даже с веревкой он поднимался по стене с опасением и ужасно нервничая. К тому моменту, как он оказался наверху, у Чарльза болело все тело и он тяжело дышал.

Ни голова, ни тело не отреагировали, когда нога сорвалась на самом краю крыши.