Мадикен и Пимс из Юнибаккена

Однако директор громко храпит у себя в комнате и, возможно, никакой катастрофы не случится, если она побыстрее отсюда уберётся. Только надо немедленно решить: куда лезть — вверх или вниз? Мадикен хочется вниз, ничего другого она не желает. Но тут она вспоминает Миину злорадную ухмылку и понимает, что может произойти, Если Мадикен сейчас вернётся, Мия будет дразнить её всю жизнь. Нет, возвращаться нельзя. Теперь, когда она уже почти у цели. Надо подняться на крышу, даже если здесь, в комнате, лежит сам директор, она попросит бога, чтобы директор не проснулся.

От страха сердце у Мадикен готово выпрыгнуть из груди, но она всё-таки карабкается выше и выше.

И вот Мадикен наверху, высоко-высоко над землёй!

Дровяной сарай в Юнибаккене, на который она залезала столько раз, — ничто по сравнению с этим. Теперь ей предстоит пройти по коньку крыши до другого торца, а потом вернуться обратно. Какое безумство! И всё из-за глупой Мииной выдумки!

Но безумство это или нет, а Мадикен, однако, вылезла на крышу. И пока всё идёт прекрасно. Воистину прекрасно. Её ноги и тело точно знают, как надо балансировать на крыше. И вот уже Гордая Дева Юнибаккена, такая ловкая и бесстрашная, проворно движется к противоположному концу здания. Она скользит по крыше, как по полу в зале, почти забыв о директоре, а внизу стоят одноклассники и смотрят на неё. Мадикен знает это и чувствует удовлетворение: пупырь ей, этой Мии, ну, что она скажет теперь?

Мия не говорит ничего, когда её противница спускается на землю. Но Виктор, Аксель и Элоф взирают на Мадикен, вытаращив глаза. Им кажется, что она совершила великий подвиг. Мадикен чувствует это и вполне довольна собой.

— Теперь твоя очередь, Мия-крошка, ползучая вошка, — говорит она. — Торопись, пока директор не проснулся, он спит там, наверху.

— Так он в комнате? А вот я сейчас залезу к нему в окно да покажу ему, где раки зимуют, — грозится Мия.

На самом деле она далеко не так самоуверенна, как прикидывается. Однако всё-таки карабкается по лестнице. А Мадикен стоит внизу и смотрит на неё, Мия похожа на ползущую муху. Её ноги в чёрных чулках такие тонкие! А как страшно, что ей придётся ползти мимо того открытого окна! Мадикен вновь бросает в жар от ужаса, она хочет крикнуть Мии, чтобы та вернулась, пока не поздно. Ведь их затея — просто глупость, и, если директор проснётся, Мии несдобровать!

Наконец Мия у окна. Она не спешит наверх, значит, надо думать, директор ещё спит, иначе Мия не посмела бы стоять там так долго.

— А если она это сделает? — предполагает Виктор.

— Что сделает? — не понимает Мадикен.

— Залезет в окно и покажет ему, где раки зимуют, с неё ведь станется, — говорит Виктор, который тоже не любит директора школы.

Ребята смеются. Не смеётся только Мадикен. Она тихо стоит и с колотящимся сердцем смотрит, как муха Мия ползёт вверх по лестнице.

Наконец Мия на крыше. Вон она стоит на самом коньке. И победоносно машет ребятам рукой. А потом делает несколько осторожных шажков. И вдруг её начинает качать. Это ужасно. Она, того и гляди, свалится вниз, непременно свалится! Мадикен жалобно вскрикивает. Виктор с мальчиками тоже испуганно охают. Всем страшно.

Но тут они видят, как Мия садится на крышу, и с облегчением переводят дух. Долго-долго сидит Мия на крыше. А потом неожиданно спускается вниз. Бледная, но такая же самоуверенная, как всегда. Она подходит к Мадикен и объясняет:

— У меня от голода всегда башка кружится, потому плевать мне на всё. Пока, воображала хвост поджала!

И она торопливо уходит прочь на своих тощих ножках, а дети смотрят ей вслед.

— Глупее Мии в нашей школе нет никого, — говорит Мадикен, прощаясь с ребятами, и спешит домой в Юнибаккен.

Фрёкен Йенни уже там, Мадикен должна примерять своё экзаменационное платье из белого шитья на розовом чехле. Розовая ткань очень красиво просвечивает сквозь дырочки шитья, и Мадикен так благодарна маме, которая позволила ей заказать платье как у принцессы, хотя сама мама считает, что Мадикен следовало бы надеть на экзамен матроску и матросскую шляпку.

Ты такой тип, понимаешь? — объясняет мама.

Но Мадикен совсем не хочет быть таким типом. Она хочет быть другим — в белой кружевной шляпке с полями, усыпанными розовыми шёлковыми розочками, как раз такую шляпку ей и дарят.

— Ведь я же понимаю, что это не подарок, а маленькое блаженство, — улыбается мама.

«Не подарок, а маленькое блаженство» — так говорит Мадикен всякий раз, когда ей преподносят что-нибудь неописуемо чудесное. Однако «маленькие блаженства» попадаются не слишком часто. Если повезёт, можно отыскать одно блаженство среди рождественских подарков и одно — среди подарков к дню рождения, не больше. Новая шляпка — настоящее «маленькое блаженство», тут уж мама права.

Но Лизабет тоже питает слабость ко всяким «маленьким блаженствам». И, увидав шляпку Мадикен, ревёт до тех пор, пока мама не отводит её в модный магазин на Большой улице и не покупает ей точно такую же.

Лизабет возвращается домой с белыми кружевами и нежными розочками на светлых вьющихся волосах и гордо рассказывает Мадикен: