Мама кукол

Потеряв огромные деньги, Измайловы потерпели финансовый крах. Некогда самое богатое семейство в округе сильно сдало свои позиции, и горожане – кто с сожалением, кто со злорадством – пророчили им полное разорение и голодную смерть. Но горожане, в массе своей малообразованные, не учли, что потерпевший крушение корабль Измайловых пойдет на дно не в одиночестве, а потянет за собой целый город. Весь штат работников конюшен был уволен, а это без малого пятьдесят человек. Сильно сократился и штат прислуги в самом особняке. Огромные налоги, которые раньше платил Петр, катастрофически снизились, а они составляли большой процент от суммы, которая выделялась на благоустройство города и поддержание инфраструктуры. Но самое главное – благотворительность. Вера, как и все ее предшественницы, сердце имела доброе и жалостливое, а главное – была великодушна и баснословно богата, что вкупе делало ее щедрой дарительницей. Школа, библиотека, гимназия, театр, больница и хоспис – все это строилось, ремонтировалось и содержалось на измайловские деньги, поток которых остановился сразу после финансового краха. Как только местные осознали масштабы катастрофы, они хором принялись молить бога, чтобы он вернул барину с барыней благополучие и не позволил их славному роду угаснуть. Молитвы, по-видимому, были услышаны, и Петр быстро нашел другое занятие, пусть и менее выгодное с финансовой точки зрения. Но это сейчас было не главное.

Главное, что нашлись точки отсчета и соприкосновения, которые раньше почему-то никто упорно не замечал. Что связывает самое знаменитое событие рода Измайловых и Бруксу? Лошади.

– Падеж лошадей и женщина с копытами – это же так очевидно. Почему ты раньше не догадалась, тупица? – злилась на себя Нина, спрыгивая с подножки автобуса.

У входа в редакцию, несмотря на неполный рабочий день, толпился народ. Все дружно делились планами, жаловались на начальство и смеялись над опечаткой в одном из заголовков в прошлом выпуске. В воздухе клубился сигаретный дым вперемешку с ароматами сосисок в тесте из столовой.

– Я невидимка, – прошептала Юлькину установку Нина и, вжав голову в плечи, начала протискиваться сквозь галдящую толпу коллег. – Я невидимка, я невидимка.

Удивительным образом это сработало: никто не втянул ее в разговор и не поинтересовался, зачем она нагрянула в редакцию во время отпуска. Не переставая нашептывать мантру, она миновала холл и юркнула за дверь в подвальное помещение, в архив. Махнула оторвавшемуся от кроссворда архивариусу – я сама справлюсь, не отвлекайся – и устремилась к стеллажам, где хранились выпуски «Безымянной газеты» второй половины прошлого века. Подшивка за лето необходимого года нашлась быстро, но пользы принесла мало. Если не считать неизвестной болезни, которая за несколько дней выкосила измайловское поголовье лошадей, лето выдалось на удивление спокойным. Даже ежемесячная колонка о без вести пропавших оказалась на редкость скудной, к тому же среди пропавших не было ни одной женщины, хоть сколько-нибудь похожей на Бруксу. Нина снова и снова перелистывала газеты в надежде найти хоть что-нибудь, что подсказало бы вектор дальнейших поисков, но от мелькавших перед глазами статей хотелось выть: ярмарки, свадьбы, сбор урожая, соревнование по плетению венков, выступление кукольного театра, выставка меда, открытие нового моста, закрытие старого моста, рекордный улов рыбы и самая большая за десять лет дыня.

– О боги, – простонала Нина и принялась биться головой о мягкую, словно подушка, подшивку газеты.

– Ты чего тут?

Она подняла голову и посмотрела на стоящего рядом Костю, взъерошенного и в огромных очках.

– Зоя видела, как ты, изображая ниндзя, бежала в сторону архива, вот я и решил поздороваться, – объяснил он свое присутствие. – Привет. Что-то ищешь? Помощь нужна?

Нина на минуту задумалась: что можно рассказать, не показавшись умалишенной и не втянув парня в смертельную опасность?

– Скажи-ка мне, Костя, – начала она. – Что ты будешь делать, если тебе понадобится узнать о событиях, о которых местная газета не написала ни слова?

– Поговорю со свидетелями, – уверенно ответил он.

– Свидетели неизвестны.

– Архивы правоохранительных органов?

– Слишком долго, не вариант.

– Поговорю с людьми, жившими в то время. Может, кто-нибудь что-нибудь слышал.

– Сто лет прошло, найти такого долгожителя маловероятно.

– Обращусь к знатокам здешнего фольклора, – с готовностью выдал он очередной вариант. – В каждом городе есть почитатели местного устного или письменного творчества, которое очень часто произрастает из местных же слухов и легенд.