Первый свой отчет Марина прислала мне к вечеру следующего дня. Она писала: “Когда я вспомнила вчерашнюю картинку, где я стою в углу, а кто-то протягивает мне ладонь помощи, то почему-то почувствовала легкую грусть. Мне захотелось улучшить картинку, и я добавила в картинку человека, которому принадлежала эта ладонь”. Этим человеком оказался отец Марины. Он предлагал ей поговорить с ним. То, что отец предложил поговорить, утешило Марину и обрадовало ее (так мало общения было у них при его жизни). Теперь картинка полностью нравилась девочке.
На следующий день Марина написала, что почему-то не может удерживать свое внимание на картинке последней трансформации более 2–3 секунд. Образ становится размытым, и это тревожит ее. После нескольких наводящих вопросов с моей стороны, девочка сообщила, что картинка может быть устойчивой при условии отсутствия глаз у ее образа. Разговаривать с отцом лицом к лицу оказалось для Марины слишком трудным, даже мысленно.
Чтобы поправить ситуацию, Марина трансформировала картинку, увеличив в ней расстояние между собой и отцом. Картинка стала устойчивой, воспринималась легче, вернулась радость от воображаемого процесса общения.
На третий день я не получила отчет. Позднее Марина призналась, что “не могла заставить себя заниматься картинкой”. Она постоянно отвлекалась, придумывая себе разные занятия. Я предположила, что сопротивление Марины вызвано глубокой проработкой ее внутреннего конфликта. Вслух я попросила Марину не оставлять работу и обязательно завтра продолжить работу над трансформацией образа.
К вечеру следующего дня она позвонила мне и сообщила, что ее картинка снова неустойчива. Более того, образ отца каким-то образом сам трансформировался в образ ее приемного отца. Марина находилась в полном замешательстве и не знала, как ко всему этому относиться. Я постаралась утешить девочку и объяснила, что так ее бессознательное проецирует старые отношения на новые. Такое случается с людьми, когда они эмоционально зависят от старых отношений по тем или иным причинам.
Необходимо было продолжить работу с отношениями Марины и ее биологическим отцом. Я попросила девочку изменить или добавить один элемент в картинке так, чтобы ей снова стало комфортно, может быть, радостно. Решение пришло к ней моментально. Так как у приемного отца Марины была отличительная примета (он носил бороду), которой не было у ее биологического отца, то девочка попросту мысленно удалила эту деталь (бороду) у своего воображаемого визави. Теперь это был снова образ ее биологического отца, и они снова душевно разговаривали.
На следующий день Марина сообщила, что трансформация картинки была незначительной: для улучшения ее восприятия девочка поменяла собеседникам позу на более открытую и одежду на домашнюю.
На шестой день в своем отчете Марина писала о том, что картинка трансформировалась из простого общения двух людей в совместную деятельность — рыбалку. Рыбалку она выбрала, так как неожиданно для себя вспомнила, что несколько раз действительно была на рыбалке вместе со своим отцом. Такая картинка Марине нравилась больше и была правдоподобна. А совместная рыбалка представлялась ей альтернативным общением.
На седьмой день мы встретились. Я спросила Марину, как она воспринимает теперь свою картинку, что чувствует. Она ответила, что счастлива в ней. Картинка вызывала у нее самые позитивные эмоции. Марина не могла придумать ничего, что могло бы ее улучшить. Так мы подошли к завершающему этапу метода КОТ — “проверке”.
Я попросила Марину вспомнить и снова детально представить себе желаемую картинку. После чего спросить себя: “Каково мне в ней теперь?”, “Что я чувствую?”
Марина с удивлением заметила, что больше не испытывает чувства одиночества! Тем не менее, из образа желаемой картинки ей все еще было сложно произнести слова любви. Немного подумав, Марина сказала, что испытывает стыд. На мой вопрос, с чем это может быть связано, девочка не смогла ответить. Я предположила, что причина может заключаться в вытесненных убеждениях, появившихся на более ранних этапах возрастного развития, когда формируется чувство стыда.