Читаем Между строк… полностью

Только вот Господь твердит одно,

Я люблю, люблю, пока живу…

Может быть, разрушу чью-то жизнь.

Море счастья, может, принесу.

В поле одуванчиков навзничь

Со всей дури, может, упаду!

Ну а, может, есть во мне нужда?

Для чего? Быть может для кого?

Буду, может, без него, одна?

Может, я совсем не для него?..

Разрешит, быть может, ещё Бог

От любви мне голову сронить?

Буду благодарна, что помог.

Коли нет, не стоит бередить…

Не щадя, в кусочки разорвёт

Эта настоящая любовь.

Сердце никогда не заживёт.

Но мечтаешь Её встретить вновь…



***

Не напоказ.

Желаешь, чтоб стала твоим экспонатом…

А думаешь, стою того?

Пожалуй, признаем момент невозвратом,

Чтоб мы оценили его.

Откуда же ты? Вероятность большая.

Но именно к нам занесло.

Ты взялся откуда? И взять возжелая,

Решил, раз ни чьё, то твоё.

Но видишь ли, друг мой, немного иначе

О нужности мысли мои.

Ушла от людей и скорее что прячу

В «запасниках» чувства свои.

Сердца собираю. Ещё одно плюсом.

К людским интереса же нет.

Меня награждают слюнявым «укусом»,

Нашла у любви я ответ.

Проверишь? Возможно. Пробьёшь ли «на кассе»?

Да только ведь дело в другом.

Давно затерялась во всей этой массе.

Мне ближе покой вечерком.

Я стала не той уж. Мне больно ужасно,

И нынче здесь не человек.

А только бы с ними душе безопасно,

Меня засосало навек.

Мне трудно с тобою. Навряд ли поддержишь

Безумства мои. Как тогда?

Я – вольная птица. По силам? Удержишь?

Да только цена велика.

Я чувствую снова своё напряженье.

Ты знаешь, устала. Пойду.

Пока в мире этом не держит влеченье,

Совсем не туда тебя жду.

Порой выдыхаю, да в голову ветер.

Уносит что сверху лежит.

А то, что глубинней, уже не заметит,

К тому же, он вечно спешит.

Звала. Понимаю, сама соблазнила.

Так это ж обёртка была.

Спокойно, без натиска, как зацепила,

Что даже сама не вняла.

Недолго побуду твоим экспонатом,

Устроит пока твой «залог».

Возможно, надолго… Замедлишь с возвратом?

Молчишь? Вижу, ищешь предлог…



***

АдвокатЪ.

Не спеши обрубать мои крылья.

Дай напиться небесной мне выси.

Так коробит твоё засилье…

Ты не внимешь. Ты бескомпромиссен.

Будто где-то опять я попалась.

Эх, куда забреду, вновь не знаю.

Я в свои же «капканы» поймалась.

Отчего-то и не выпускают…

Ты же ходишь кругами с усмешкой,

Побывал ты уж в этих «ловушках»,

Для тебя моя боль потешна.

Мне не страшно здесь вовсе – душно…

Я ждала этой встречи. Правда.

Понимала, придёт конец скоро.

Вот пришло неизбежное «завтра»,

Я к расплате, мой друг, готова.

Не жалей, в твои руки «поводья»,

Будь смелей, не скупись в наказанье.

Только помни, что правишь лишь плотью,

А внутри не осилишь сознание.

Притворюсь нынче слабой, безвольной,

Подыграю тебе, хочешь – властвуй.

В этом мире мы пешки настольные,

Королём возомнил. А напрасно.

Хочешь, чтоб подчинилась? Но гордая.

Спорить буду с тобой о политике.

Я-то – пешка, да только упёртая.

Не позволю со мной включить нытика.

Если даже слова вдруг последние,

Буду, как на духу, откровенничать,

И завяжется действо сюжетнее

Как казнишь… Или всё же соперничать?

Много в мыслях всего. Аж запуталась.

Мне бы мимо пройти. Ног не слушаюсь.

В одеяло ночами всё куталась.

А теперь я с тобой и ловушкою…

Знаю, не потяну на смягчение.

Ты пришьёшь от себя отягчающие.

На душе же моей облегчение,

Игроки мы с тобой «начинающие»…

Я слезу не сдержу, всё же девочка,

Хоть повинна головушка грешная.

Так из пешек да вдруг королева я.

И тогда твоя казнь неизбежная…

Ты же смотришь с усмешкой по-прежнему.

Я в тисках бьюсь. Ну что же ты медлишь?

Может, вспомнишь какая я нежная?

Иль моей красоты не заметишь?..

Только вижу, что взгляд-то меняется,

И мне даришь свободу бесценную!

Каждый в своём пути ошибается.

С крыльями я – твоя, полноценная.



***

«…И если ты давно хотела что-то мне сказать, то говори…» (с)

С тобой нам тесно в этом огромном мире.

И ни один романс о нас споют.

Не попадусь тебе в «прямом эфире».

Не претендую, оставайся тут…

Так раскрутила жизни колесо,

Что будто уж сама не успеваю.

Так вышло. Скрою я своё лицо.

Я больше в эти игры не играю…

Какая-то струна одна звучит,

Или сама чуть дёргаю её?

Во мне давно, пожалуй, всё молчит,

Но, видимо, совсем ещё не всё…

Мне нравится о чём-то вспоминать,

А что-то я стереть зазря пытаюсь.

Ну хватит, может, нервы уж мотать?

Ты потерпи, на память издеваюсь.

Тебе давно нет дела до меня.

Я знаю и короны не имею.

Но вот сейчас какая-то возня,

И струнку слышно, хоть уже ржавеет.

Мне хочется внимания к себе?

Возможно. В этом что-то даже есть.

Хоть понимаю, безразлично мне,

Зашла попутно. Лишь стихи прочесть…

В этом огромном мире всё непросто.

Тем паче, что пытаюсь притянуть.

Не занимать мне больше «аванпоста»,

Прости, своё всё продолжаю гнуть.

Бывает. Может муза тосковала?

И вот решила всё же навестить.

Нам места в этом мире, друг мой, мало.

Я понимаю, нужно отпустить.

Других миров вокруг полно к тому же,

Пусть не под силу каждый мне из них.

В одном, поверь, я встречусь скоро с мужем,

Ну а в другом – есть у меня жених…

Я – фантазёрка. Но порой бывает,

Мне кажется, я верить начинаю.

О чём пишу, и в жизни то всплывает,

Иль я сама своей жизнью играю…

Мне интересно размышлять о многом,

А иногда и правду отыскать.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия