Читаем Мир и Я полностью

Здесь у Моисея произошло первое значительное расхождение акта творения — только в четвёртом дне Бог, для отделения дня от ночи создал два светила великие.

«И был вечер и было утро» — день один.

В Моисеевом писании, (по его понятию) продолжительность то — ли дня, то — ли суток, длится всего одну ночь: тёмное время чуток: «И был вечер и было утро» — день один.

Здесь он противоречит сам себе: но как тогда говорил Бог сам, со слов Моисея, назвал свет днём, а тьму ночью?


Акт второй.

Вот в чём его промах, который внёс путаницу (не правильное) празднование еврейских религиозных праздников. Почему — то никто из религиозных догматиков на этот важный факт не обратил внимания!

Во Вселенной, сразу после её создания не было ни дня, ни ночи — это заблуждение авторов библии от незнания! День и ночь появились (обозначились) после образования систем типа солнечной! Так что, день и ночь следует отнести ко второму дню творения, а не к четвёртому как указано в писании. Продолжу разбор.

«И назвал Бог свет днём, тьму ночью…, и увидел Бог свет, что он хорош». Как же он создавал его, не зная о нём раньше?

Значит ранее, ему видеть этого явления не приходилось!

«И отделил Бог свет от тьмы». Отделять их не нужно, да это сделать и невозможно, они никогда друг с другом не граничат. Есть или одно, или другое явление, или переходное состояние от одного к другому (сумерки). Уже во втором акте творения Бог дал определение дня и ночи, но почему тогда сказано: «И был вечер, и было утро» — день один. О вечере же и утре в писании вообще не упомянуто? Когда день — это свет, и должно говориться так: «и была ночь (тьма) и был день (свет) — сутки одни!

Просто в те времена не было часов для отчёта времени, день и ночь считали одним днём, гораздо позже, при Аристотеле, когда создали часы, «день» разделили пополам на день и ночь по 12 часов и назвали их сутками.


Акт третий, второй день творения.

Рассмотрим третий период действия или второй день творения.

И сказал Бог: «да будет твердь посреди воды, и да отделяет она воду от воды». Как можно отделить воду от воды? Бред!

И создал Бог твердь, и отделил воду, которая под твердью, от воды, которая над твердью. И стало так. И назвал твердь небом. Чушь собачья!

Здесь у него нелепость получилась, вначале своего повествования, в первом дне творения, слову «вода» — не дано определение. Что под ней подразумевал автор: небо, воду или твердь (землю)? Обозначая этим существительным и то, и другое, и третье? Заблуждение или недомыслие? Скорее всего, второе.

Просто неизвестные авторы, пытаясь объяснить тайны мироздания, путались и ошибались, конечно, для своего времени они много знали, но сильно заблуждались.

«И отделил Бог воду от воды и назвал Бог твердь небом».

Какую именно, низшую или верхнюю? И как может быть твердь посреди тверди? И далее — назвал небом. Так в первом акте с этого всё и началось? Где он уже сотворил небо и землю. В чём причина таких расхождений? Полнейшего абсурда и противоречий? Просто в непонимании смысла содержания, крадущего чужие мысли человека, он, не осознавая того, машинально переписывал их как двоечник, нарушил последовательность.

Второй день творения надо буквально понимать так: Бог создал Землю (твердь) посреди Неба (воды).

Так в творении Мира задействуется новый материал — «Твердь». Почему ранее о нём (ней) ничего не было сказано? Планета Земля — это что же, не твердь?

Так почему говорится об одном, а подразумевается совсем другое? Чья ошибка Бога или того, кто описывал последовательность действий?

Во времена Моисея, Землю считали не круглым шаром, а плоской сковородкой, плавающей в Мировом океане (Нут. (лист 60)), поэтому он и пишет: которая под твердью (под Землёй) и которая над твердью (над Землёй). По их разумениям плоская Земля делила Мир на две части, оттого он небо назвал твердью, так как был убеждён в том, что все звёзды приклеены к небу (тверди) и они, как и сама Земля неподвижны! Солнце и Луна же созданы для отделения дня от ночи, и они кружат вокруг Земли, о чём он и пишет далее.


Акт четвёртый, третий день.

И сказал Бог: «да соберётся вода, которая под небом в одно место, и да явится суша, и стало так. И назвал Бог сушу землёю, а собрание вод назвал морями».

Как прикажите понимать: «да соберётся вода, которая под небом»? Когда они (вода) находится в бездне, а у неё нет ни верха, ни низа?

И потом: «и назвал Бог сушу землёю» — так она уже есть в первом действии и название ей дано?

А вот о суше выше не упоминается — это новый компонент создания и что он собой представляет тоже для нас остаётся загадкой. Ведь этим словом можно назвать что угодно: если небо — твердь, а вода — бездна, она же и небо?

Снова читаем начало третьего акта: «и сказал Бог: «да будет твердь посреди воды и да отделяет она воду от воды». Так что же за вещество такое вода? Полнейшая путаница в изложении. Но для чего? Для запудривания мозгов себе и людям! Вода и бездна, и небо, она же твердь? Всё вода, кругом вода и автор тоже пьёт воду!

Перейти на страницу:

Похожие книги

1. Объективная диалектика.
1. Объективная диалектика.

МатериалистическаяДИАЛЕКТИКАв пяти томахПод общей редакцией Ф. В. Константинова, В. Г. МараховаЧлены редколлегии:Ф. Ф. Вяккерев, В. Г. Иванов, М. Я. Корнеев, В. П. Петленко, Н. В. Пилипенко, Д. И. Попов, В. П. Рожин, А. А. Федосеев, Б. А. Чагин, В. В. ШелягОбъективная диалектикатом 1Ответственный редактор тома Ф. Ф. ВяккеревРедакторы введения и первой части В. П. Бранский, В. В. ИльинРедакторы второй части Ф. Ф. Вяккерев, Б. В. АхлибининскийМОСКВА «МЫСЛЬ» 1981РЕДАКЦИИ ФИЛОСОФСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫКнига написана авторским коллективом:предисловие — Ф. В. Константиновым, В. Г. Мараховым; введение: § 1, 3, 5 — В. П. Бранским; § 2 — В. П. Бранским, В. В. Ильиным, А. С. Карминым; § 4 — В. П. Бранским, В. В. Ильиным, А. С. Карминым; § 6 — В. П. Бранским, Г. М. Елфимовым; глава I: § 1 — В. В. Ильиным; § 2 — А. С. Карминым, В. И. Свидерским; глава II — В. П. Бранским; г л а в а III: § 1 — В. В. Ильиным; § 2 — С. Ш. Авалиани, Б. Т. Алексеевым, А. М. Мостепаненко, В. И. Свидерским; глава IV: § 1 — В. В. Ильиным, И. 3. Налетовым; § 2 — В. В. Ильиным; § 3 — В. П. Бранским, В. В. Ильиным; § 4 — В. П. Бранским, В. В. Ильиным, Л. П. Шарыпиным; глава V: § 1 — Б. В. Ахлибининским, Ф. Ф. Вяккеревым; § 2 — А. С. Мамзиным, В. П. Рожиным; § 3 — Э. И. Колчинским; глава VI: § 1, 2, 4 — Б. В. Ахлибининским; § 3 — А. А. Корольковым; глава VII: § 1 — Ф. Ф. Вяккеревым; § 2 — Ф. Ф. Вяккеревым; В. Г. Мараховым; § 3 — Ф. Ф. Вяккеревым, Л. Н. Ляховой, В. А. Кайдаловым; глава VIII: § 1 — Ю. А. Хариным; § 2, 3, 4 — Р. В. Жердевым, А. М. Миклиным.

Александр Аркадьевич Корольков , Арнольд Михайлович Миклин , Виктор Васильевич Ильин , Фёдор Фёдорович Вяккерев , Юрий Андреевич Харин

Философия
Этика Спинозы как метафизика морали
Этика Спинозы как метафизика морали

В своем исследовании автор доказывает, что моральная доктрина Спинозы, изложенная им в его главном сочинении «Этика», представляет собой пример соединения общефилософского взгляда на мир с детальным анализом феноменов нравственной жизни человека. Реализованный в практической философии Спинозы синтез этики и метафизики предполагает, что определяющим и превалирующим в моральном дискурсе является учение о первичных основаниях бытия. Именно метафизика выстраивает ценностную иерархию универсума и определяет его основные мировоззренческие приоритеты; она же конструирует и телеологию моральной жизни. Автор данного исследования предлагает неординарное прочтение натуралистической доктрины Спинозы, показывая, что фигурирующая здесь «естественная» установка человеческого разума всякий раз использует некоторый методологический «оператор», соответствующий тому или иному конкретному контексту. При анализе фундаментальных тем этической доктрины Спинозы автор книги вводит понятие «онтологического априори». В работе использован материал основных философских произведений Спинозы, а также подробно анализируются некоторые значимые письма великого моралиста. Она опирается на многочисленные современные исследования творческого наследия Спинозы в западной и отечественной историко-философской науке.

Аслан Гусаевич Гаджикурбанов

Философия / Образование и наука
Афоризмы житейской мудрости
Афоризмы житейской мудрости

Немецкий философ Артур Шопенгауэр – мизантроп, один из самых известных мыслителей иррационализма; денди, увлекался мистикой, идеями Востока, философией своего соотечественника и предшественника Иммануила Канта; восхищался древними стоиками и критиковал всех своих современников; называл существующий мир «наихудшим из возможных миров», за что получил прозвище «философа пессимизма».«Понятие житейской мудрости означает здесь искусство провести свою жизнь возможно приятнее и счастливее: это будет, следовательно, наставление в счастливом существовании. Возникает вопрос, соответствует ли человеческая жизнь понятию о таком существовании; моя философия, как известно, отвечает на этот вопрос отрицательно, следовательно, приводимые здесь рассуждения основаны до известной степени на компромиссе. Я могу припомнить только одно сочинение, написанное с подобной же целью, как предлагаемые афоризмы, а именно поучительную книгу Кардано «О пользе, какую можно извлечь из несчастий». Впрочем, мудрецы всех времен постоянно говорили одно и то же, а глупцы, всегда составлявшие большинство, постоянно одно и то же делали – как раз противоположное; так будет продолжаться и впредь…»(А. Шопенгауэр)

Артур Шопенгауэр

Философия