Миры Уильяма Моррисона. Том 2

Когда он приблизился на пятьдесят миль, Коррелл, наконец, разглядел его — яркое красное пятнышко на фоне бледного Юпитера. Пятнышко быстро росло и вскоре превратилось в четырехсотфутовый грузовой корабль. Коррелл заметил, как включились тормозные двигатели, и звездолет пошел на посадку.

Когда корабль замер на земле, напряжение толпы возросло. Все оружие в колонии перенесли к космодрому и направили на неподвижный корабль. Колонисты, не отрываясь, смотрели на судно, выискивая признаки предательства. Слишком все бдительны, подумал Коррелл. Этак самое невинное движение может привести к фатальной пальбе.

Ракетные двигатели смолкли, отработанные газы растворились в разреженном воздухе. Наконец, сбоку у корабля открылся люк и опустились сходни.

Из люка показался человек. Он ступал медленно, словно мертвец, не желавший поддаваться смерти. Глаза блестели, лицо закрывала длинная темная борода. В руках не было никакого оружия.

Потом незнакомец медленно открыл рот, и раздались слова, вымученные, протяжные, почти непонятные.

— Я — Паппас, — сказал человек. — Я… со мной что-то… произошло. Помогите…

Все глазели на него, открыв от изумления рты. И только Медлана среагировала достаточно быстро, оправилась от изумления и поняла, в чем тут дело.

— Он — один из нас! — закричала она. — Он стал одним из нас!

XV

Он стал одним из них. Весь экипаж превратился в медленных людей, которых они прежде презирали. Они ступали на почву Ганимеда, медленно, неловко, неуклюже. Они не знали, как жить с недавно обретенной медлительностью.

— Было трудно… приземлиться. Мы боялись… все закончится… катастрофой, — неразборчиво проговорил Паппас. — Средства управления… они не для тех… кто медленно двигается.

— И у вас не оказалось на борту роботов, потому что вы полагали, что они не нужны, — констатировала Медлана.

— Мы не ожидали… такого.

— Почему бы не дать ему Ускорителя? — предложил Коррелл.

— Тогда было бы намного удобнее беседовать.

Медлана кивнула и сломала капсулу с препаратом перед лицом Паппаса.

— Мы планировали захватить вашу колонию, — продолжал Паппас, точно не сознавая, что в его метаболизме произошли изменения. — Нам казалось, мы нашли решение проблем с едой и воздухом.

— Вы использовали замедляющий препарат?

— Гораздо лучше. Мы нашли способ впадать в кому и выходить из нее.

— Что вы сделали? — выкрикнул Коррелл.

Паппас посмотрел на него.

— Это довольно просто. Мы вошли в кому, чтобы уменьшить метаболизм почти до нуля и перенести полет к Ганимеду, не тратя еды и воздуха. Для управления кораблем у нас был автопилот. Из-за того, что мы не тратили свои припасы, мы могли лететь к Ганимеду по более длинной орбите, чтобы вынырнуть с неожиданной стороны и обойти ваши возможные ловушки. Но, выйдя из комы, обнаружили, что все же угодили в ловушку.

— Но как вы вышли из комы? — спросила Медлана. — Как?

— Это достаточно просто. В миллионе миль от Ганимеда сочетание усилившегося света от Юпитера и его гравитации прервала кому. К тому же нам автоматически ввели заранее приготовленный препарат. А потом все пошло не так. Сперва показалось, что корабль летит к Ганимеду в сто раз быстрее расчетной скорости. Но через некоторое время мы поняли, что просто замедлились сами. — Он потер глаза. — Осознать это было нелегко. Когда человек из моей команды высказал такое предположение, мы отказались этому верить. Решили, что он сошел с ума. Но других объяснений не нашлось. По мере приближения к Юпитеру, как и ожидалось, росло тяготение. Но нашим телам ускорение казалось громадным. Мы ведь жили в десять раз быстрее обычных людей, а теперь внезапно стали в десять раз медленнее. Нам стало трудно передвигаться при такой гравитации, и это, наконец, заставило нас понять, что произошло. Мы поняли, что не сможем отразить нападение. Кроме того, больше не было смысла продолжать нашу борьбу. — На его лице возникла гримаса улыбки, очень невеселой улыбки, пока он рассказывал, как утратил то, что всю жизнь считал своим превосходством. — Мы поняли, что у нас нет иного выбора, кроме как попытаться примириться с вами.

Мгновение стояла тишина, пока все пытались понять значение того, что рассказал Паппас.

— Вы стали такими же, как мы, — внезапно выступила Медлана. — Но вы можете превратить нас в быстрых людей, таких, какими мы были раньше? И вы можете стать прежними?

— Нет, — покачал головой Паппас. — Кажется, это невозможно.