Читаем Музыка из окна полностью

…И различил на путях,Глядя вперед отрешенно,Слабо дрожащий впотьмахСвет хвостового вагона.Кто-то оставил состав,Как оставляют телегуВ поле, беспечно уставИ приготовясь к ночлегу.Разные есть рубежи.Внемля смертельному свисту,Крикнул помощник: — Держи!Тут своему машинисту.Это на их языке«Затормози!» — означало.Но в роковом тупикеВремя составы сближало.Спали и в этом, и в том.Как под большим напряженьемСловно гигантским кнутом,Било второй торможеньем.С полок посыпались всеВ стоне напрягшейся стали…В первом, где стекла в росе,Люди по-прежнему спали.Поле. Туманный прокос.Ночь. Деревушка над склоном.Замерший электровозРядом с последним вагоном.И бесконечная дрожь,Что не давала усесться…Остановившийся ножВ двух миллиметрах от сердца.

Гребень

Через жестокий гребень лет,Из тех долин, где все так мило,Как облако через хребет,Жизнь явственно перевалила.Не удержалось, нам назло,То облако на перевале,А вниз неспешно поползло,Как мы не раз подозревали.…Вы недостаточно мудры,Что все ж простительно поэту:Вы — по ту сторону горы,А мы теперь уже по эту.

Запоздалая ода

Высокая одаСанбату военной страды.Зеленки и йода,И крови остывшей следыНа рваной простынке,На прежде стерильном бинте,В простенке, на синькеРассвета, на ближнем кусте.И запахи гноя,И отзвуки передовой,И пуля, что, ноя,Над самой прошла головойХирурга, чей скальпельРешает солдата судьбу…И точечки капельЕще у обоих на лбу.

Инвалид

Отмеченный войнойНа смертных берегах,Он был то на одной,А то на двух ногах:То палкой мерил шлях,Вернее, тротуар,А то на костыляхМелькал, еще не стар.Он возникал вдали,Без очереди лез…Сутулят костыли,Стройнит ножной протез.

Дед

В голубом берете старый дедВозится на огороде.В остальном он, собственно, одетКак обычно вроде.Может быть, десантником служил,Когда был он в силе?Но любой поправит старожил,Что тогда такое не носили.Приглушенный памяти набатСлышен неустанно…Но вернулся внук пять дней назадИз Афганистана.Потому-то, солнышком согрет,Все денечки этиШебаршит у дома старый дедВ голубом берете.

Подчасок

Часовой с подчаском —Как пастух с подпаском.Там большое стадоТребует помочь.Здесь — огромность складаИ глухая ночь.Никого на свете,Только мы вдвоемНа одной планете,На посту своем.Дохожу до края.Оторопь берет.За угол ступая,Штык сую вперед.Никого. И — снова.Вот луна взошла.Вижу часовогоУ того угла.В сне, довольно частом,Столько лет подрядЧасовой с подчаскомНа посту стоят.

Сестренка

Перейти на страницу:

Похожие книги

Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия
Нетопырь
Нетопырь

Харри Холе прилетает в Сидней, чтобы помочь в расследовании зверского убийства норвежской подданной. Австралийская полиция не принимает его всерьез, а между тем дело гораздо сложнее, чем может показаться на первый взгляд. Древние легенды аборигенов оживают, дух смерти распростер над землей черные крылья летучей мыши, и Харри, подобно герою, победившему страшного змея Буббура, предстоит вступить в схватку с коварным врагом, чтобы одолеть зло и отомстить за смерть возлюбленной.Это дело станет для Харри началом его несколько эксцентрической полицейской карьеры, а для его создателя, Ю Несбё, – первым шагом навстречу головокружительной мировой славе.Книга также издавалась под названием «Полет летучей мыши».

Вера Петровна Космолинская , Ольга Митюгина , Ольга МИТЮГИНА , Ю Несбё

Фантастика / Детективы / Триллер / Поэзия / Любовно-фантастические романы