Музыканты и мстители. Собрание корейской традиционной литературы (XII-XIX вв.)

– Твоя дочь тоже пришла!

Чхве Чхок попросил Хунтао, чтобы та рассказала своему отцу обо всем, что случились прежде.

Все, кто был в доме, каждый обнимал своего ребенка, кричал, плакал. Эти звуки сотрясали округу. Все соседи поначалу сочли происходящее странным, но после того, как услышали рассказы Огъён и Хунтао о том, что тем пришлось пережить, стали хлопать себя по коленям, восхищаться, спорить, а затем пересказывали услышанное по всей округе.

Огъён сказала Чхве Чхоку:

– То, что происходит у нас сегодня, это лишь благодаря заботе Пятиметрового Будды. Я слышала, что его золотое изваяние повреждено вместе с монастырем, людям негде найти опору в жизни и молиться.

Священный Дух, находясь на Небесах, не позволил нам умереть и дал жизнь. Разве не следует подумать, как его отблагодарить?

После этого они приготовили все необходимое для церемонии приношения Будде, отправились в разрушенный храм, очистили себя и вознесли молитвы.

После Чхве Чхок и Огъён, заботясь о старших по возрасту – родителях и ведя за собой младших – сыновей и невесток, стали счастливо жить в старом доме, который находился за Западными воротами Намвона.

* * *

Да-а! Отец и сын, муж и жена, свекор и теща, старший и младший братья были в разлуке и жили в разных странах, тридцать лет тосковали друг о друге. Поддерживали свое существование на вражеской территории, скитались по землям, полным смерти и, в конечном итоге, счастливо встретились. Все, чего они хотели, исполнилось. Разве такое может свершиться только благодаря человеческим усилиям? Несомненно, это Небо и Земля, будучи растроганы их искренностью, совершили подобное удивительное дело. Даже Небо не может идти наперекор искренним чувствам женщины.

Подобно этому, невозможно скрыть истинные чувства!

Когда я некоторое время жил в Чупхо, что в пятнадцати верстах к югу от Намвона, Чхве Чхок приходил ко мне. Он рассказал поведанную выше историю о пережитом и попросил, чтобы я записал все его слова, так чтобы они не исчезли. Я не смог отказать Чхве Чхоку и записал более-менее точно главное из рассказа, который услышал от него.

Записал Соон[145] во вторую вставную луну первого года под девизом Тяньци[146], что под циклическим знаком синъю[147].

Часть 4 Понемногу обо всем Занимательные рассказы

Пэк Туён [148] Юноша из Андона

Ким Ангук был сыном Ким Сука, придворного министра и советника по вопросам литературы у самого государя. Его предки на протяжении трех-четырех поколений отличались дарованиями в сочинительстве, особыми талантами и хорошей репутацией, поэтому все занимали высокие посты в Ведомстве изящных письмен.

Ангук с детства отличался необычайно красивыми чертами лица и элегантным обликом, поэтому отец горячо любил и высоко ценил его, говоря:

– Этот ребенок и впрямь истинный сын нашей семьи!

Как только Ангук стал говорить, отец сразу решил научить его письму. Но прошло целых три месяца, а мальчик не смог понять и освоить даже два первых знака из учебника иероглифов «Тысячесловие» – «небо» и «земля». Это казалось странным. Отец подумал:

– Этот мальчик настолько красив лицом и статен обликом, что разве может он быть глупым, не иметь сообразительности и талантов? Может, он еще слишком мал, и его способности не успели раскрыться? Подождем несколько лет и тогда начнем его учить.

Через несколько лет отец снова стал учить сына грамоте, но тот, как и прежде, не мог ничего понять и запомнить. Это вызвало глубокое беспокойство.

– Раз ребенок и впрямь таков, это беда не только для него, но и для всей нашей семьи, авторитет которой будет непоправимо подорван!

С той поры отец стал учить сына днем и ночью и каждый раз нещадно его бранил. Были испробованы сотни тысяч способов, чтобы научить ребенка понимать грамоту, но он, как и раньше, не мог освоить даже простейших знаков «небо» и «земля». Прошел месяц, второй, затем год, и еще один. Незаметно Ангуку исполнилось четырнадцать лет. Как-то раз отец тяжело вздохнул, заплакал и сказал, обращаясь к самому себе:

– Я думал, он такой, потому что маленький, но ему уже четырнадцать лет, а он совсем необразованный. Разве есть где-либо в мире подобные ему? Слава наших замечательных предков пойдет прахом из-за этого недоросля. Я родил сына, из-за которого будут ругать и поносить предков; лучше избавиться от него, чтобы он не осмелился совершать церемонии поклонения предкам. К тому же, как только мне приходится иметь с ним дело, я сразу прихожу в ярость, и начинает сильно болеть голова. Выходит, никак нет возможности оставить в доме этого балбеса.

Сказав так, он стал искать способ избавиться от Ангука. Убить его было невозможно, а послать куда-нибудь подальше боязно: вдруг обнаружат? Так он и не смог ничего поделать. Поэтому, прежде всего, решил сделать так, чтобы тот не попадался на глаза.