Мы сделаны из звёзд

Десятидневный постельный режим, прописанный ей доктором Эмерсон, превратился в пожизненный тюремный срок. Она все еще не могла поверить, что устроила истерику на глазах у половины студентов Саттер-Хилл, не могла поверить, что для того, чтобы сломать ее, хватило пары неполовозрелых подростков и Кайла Андерсона, в ярости разбивающего кулаки об их лица. Терезе не было дела до тех кретинов, разрисовавших фотографию Линды. Единственное, о чем она могла думать в момент, когда увидела Кайла верхом на том перепуганном мальчишке....

Кем был этот полностью вышедший из себя неуравновешенный парень? Она не могла поверить, что сделала это с ним. Разрушила. Превратила в человека, которым, надеялась, он никогда не станет.

Кайл Андерсон. Мальчик — воспоминание. Если бы он только знал, почему она рассталась с ним в прошлом учебном году... Может, бесконечно глубокая дыра в ее сердце, полная вопросов и сожалений, затянулась бы, так же, как и его. Но она больше не в силах мучить его и причинять эту нестерпимую боль.

Она до сих пор помнила, как они проводили с ним ночи в этой самой комнате. Как правило, это были грустные ночи. Ночи, когда она больше не могла притворяться сильной. Линду тогда с очередным приступом клали на обследование в больницу, родители оставались с сестрой, в то время, как Терезу отправляли домой, потому что рано утром ей нужно было идти на занятия.

Сломленная, потерянная, она лежала в своей комнате и ждала того, кто склеит ее разорванное сердце.

И Кайл всегда приходил. Обнимал ее, прижимал к своему крепкому, сильному и телу и сжимал до хруста костей. Он пах сигаретным дымом, улицей и ментоловыми леденцами, ароматическими свечами вперемешку с кофе и кондиционером для белья.

Она смотрела на то, как яркая луна нежно играет в его светлых волосах и сливается с серыми, горящими во тьме глазами, которые, даже не прячась под темными линзами очков, скрывали в себе слишком многое. Кайл видел Терезу насквозь, но почти никогда не впускал внутрь, и она не понимала этого. Как можно скрывать от нее своих демонов, когда она всецело доверила ему своих?

Она думала об этом практически постоянно, но не тогда, когда он обнимал ее вот так. Словно она значит для него целый мир, и он готов пролежать с ней на этой кровати до конца жизни.

— Прости, Кайл, — почти беззвучно выдохнула она.

— За что?

— За то, что не могу забрать твою боль. Не в моих силах понять ее. Однажды кто-то сделает тебя счастливым, но это буду не я. — честно призналась она.

— Я не бегу за счастьем. Мне оно не нужно. Наверно, меня оно даже пугает. — его глаза вспышкой блеснули в темноте. — Мне хорошо и здесь, Тесс.

Она бы хотела любить его вечно. Хотела, чтобы никому больше он не дарил своих улыбок и объятий, но понимала, что их время на исходе, и близится день, когда ей придется его отпустить. Кайл, такой невероятный, но абсолютно запутавшийся в самом себе, заслуживал больше, чем очередной трагедии в своей жизни.

И его сердце, которое она взяла в аренду, должно было быть возвращено обратно, ведь их договор не предусматривал никакого дополнительного времени. Не страховой случай.

Вчера она попрощалась с той частью своей жизни, где так эгоистично причиняла ему одну только боль. Во время этого долгого, изнурительного пути, который они оба прошли, она использовала его сердце не по назначению. Теперь вместо того, чтобы поддерживать в Кайле жизнь, этот орган убивает его. Медленно, но верно.

В воздухе растворились последние клубки сигаретного дыма. Прислонившись головой к стене позади себя, девушка сделала глубокий вздох.

Ее внимание привлек лишь стук в окно. Увидев знакомые яркие голубые глаза и ровный ряд белых зубов, она расслабилась и дернула задвижку.

— Привет, малышка.

Новая глава ее истории выжидала подходящего момента, чтобы наконец начаться. Прямо там, за поворотом. И она, в отличие от Кайла, наконец была готова свернуть.

— Привет, Молли.

Глава 8.

Сигареты закончились.

Тяжело вздохнув, я смял пустую пачку «Мальборо» в руках, запульнул ее в мусорную корзину, до которой она в итоге даже не долетела, и откинулся затылком к стене.

Лоуренс на неделю отстранил меня от занятий за ту драку в коридоре, что не особо прискорбно, ведь я бы в любом случае не пошел в школу, учитывая, что Тереза сейчас в больнице, а половина студентов из-за слитого в сеть видео смотрела на меня как на конченного психа.

Я снова был на прозаке и депреноне. Жизнь превратилась в фармацевтическое чистилище, состоявшее сплошь из выписанных рецептов и безвкусных капсул.

Последние трое суток — это какой-то странный галлюциногенный сон, и сегодня первый день, когда я решил взять перерыв в своем состоянии искусственной комы.

Я достал телефон из кармана джинсов и позвонил. Мне ответили спустя три гудка.

— Опять спутал цифры в быстром наборе и вместо эскорт-услуг попал на меня? — ухмылку Ли было слышно даже через телефон.

Я вдруг замолчал, потому что не мог вспомнить, о чем думал буквально пару секунд назад.

— Кайл! — подруга позвала меня. — Эй! Я что опять разговариваю с твоим карманом?