Читаем Немецкий с улыбкой. Г. Хольц-Баумерт. Истории одного неудачника полностью

«Herr Professor», sagte er, «dieser Junge hier behauptet, vor Ihrer T"ur sitzt ein L"owe.» Der Professor sch"uttelte den Kopf. «Es ist kein L"owe, sondern eine Hy"ane.» Die Leute wurden unruhig, und ich sagte laut: «Sehen Sie, ich hatte doch Recht gehabt.» Peter fl"usterte mir zu: «Hast nicht Recht gehabt, eine Hy"ane ist kein L"owe. Musst in Biologie besser aufpassen.» Inzwischen sagte der andere Mann: «Warum lassen Sie denn eine Hy"ane auf die Treppe, dass der Junge aus dem Fenster klettern muss?»

Der Professor verstand erst gar nicht (профессор сперва ничего не понял; verstehen) – aus dem Fenster (из окна)? – Hy"ane loslassen (выпускать гиену) –? Pl"otzlich fing er furchtbar an zu lachen (вдруг он начал ужасно смеяться; anfangen; die Furcht – страх, ужас). Es sch"uttelte ihn in seinem Mantel ordentlich hin und her (его изрядно трясло в его пальто; der Mantel; hin und her – «туда и сюда»). Er nahm seine Brille ab (он снял свои очки; die Brille; abnehmen – снимать /о шапке, об очках/) und wischte sie, weil ihm die Tr"anen rangekommen waren (протер их, потому что у него выступили слезы; die Tr"ane; ran = heran – вперед, поближе, сюда /по направлению к говорящему/: «сюда-к»).

«Aber da gibt es gar nichts zu lachen (но тут вовсе не над чем смеяться)», sagte ich, «auch eine Hy"ane ist gef"ahrlich und kann zubeissen (гиена тоже опасна и может укусить; die Gefahr – опасность).»

Der Professor verstand erst gar nicht – aus dem Fenster? – Hy"ane loslassen –? Pl"otzlich fing er furchtbar an zu lachen. Es sch"uttelte ihn in seinem Mantel ordentlich hin und her. Er nahm seine Brille ab und wischte sie, weil ihm die Tr"anen rangekommen waren.

«Aber da gibt es gar nichts zu lachen», sagte ich, «auch eine Hy"ane ist gef"ahrlich und kann zubeissen.»

«Nein, haha, nein (нет, ха-ха-ха, нет), diese Hy"ane, haha (эта гиена, ха-ха-ха)...», rief der Professor und hielt sich seinen Bauch fest (кричал профессор и держался за свой живот; rufen; sich festhalten; der Bauch), der ihm wohl vor Lachen wehtat (который, пожалуй, причинял ему боль от смеха = который, пожалуй, заболел у него от смеха; das Lachen; lachen – смеяться; weh – больной, болезненный; jemandem weh tun – причинять боль кому-либо), «die kann nicht mehr beissen (она больше не может кусаться), die ist ausgestopft (это набитое чучело; ausstopfen – набивать, делать чучело). Ich hatte sie herausgestellt (я ее выставил), weil sie schon so von Motten zerfressen ist (потому что она уже сильно изъедена молью; die Motte), und ich dachte, du k"onntest sie als Lumpen mitnehmen (и я подумал, что мы можешь взять ее как ветошь; denken; der Lumpen–тряпка, лоскут; /pl./ лохмотья, тряпье, рвань).»

Die Leute lachten so laut (люди так громко смеялись), dass ein Polizist n"aher kam, um zu sehen, was es gab (что даже подошел полицейский, что бы посмотреть, что происходит; der Poliz'ist).

«Gar nichts ist hier passiert (абсолютно ничего не произошло)», sagte der Hausmeister und prustete (сказал домоправитель и прыснул). «Hier ist nur ein kleiner Junge (здесь всего лишь маленький мальчик), der vor einer ausgestopften Hy"ane aus dem Fenster gesprungen ist (который выпрыгнул из окна от набитой гиены = испугавшись набитого чучела гиены).»

Ich sammelte inzwischen das Papier zusammen (тем временем я собрал бумагу) und trug es zum Wagen (и отнес ее к повозке; tragen; der Wagen).

Перейти на страницу:

Похожие книги

И время и место: Историко-филологический сборник к шестидесятилетию Александра Львовича Осповата
И время и место: Историко-филологический сборник к шестидесятилетию Александра Львовича Осповата

Историко-филологический сборник «И время и место» выходит в свет к шестидесятилетию профессора Калифорнийского университета (Лос-Анджелес) Александра Львовича Осповата. Статьи друзей, коллег и учеников юбиляра посвящены научным сюжетам, вдохновенно и конструктивно разрабатываемым А.Л. Осповатом, – взаимодействию и взаимовлиянию литературы и различных «ближайших рядов» (идеология, политика, бытовое поведение, визуальные искусства, музыка и др.), диалогу национальных культур, творческой истории литературных памятников, интертекстуальным связям. В аналитических и комментаторских работах исследуются прежде ускользавшие от внимания либо вызывающие споры эпизоды истории русской культуры трех столетий. Наряду с сочинениями классиков (от Феофана Прокоповича и Сумарокова до Булгакова и Пастернака) рассматриваются тексты заведомо безвестных «авторов» (письма к монарху, городской песенный фольклор). В ряде работ речь идет о неизменных героях-спутниках юбиляра – Пушкине, Бестужеве (Марлинском), Чаадаеве, Тютчеве, Аполлоне Григорьеве. Книгу завершают материалы к библиографии А.Л. Осповата, позволяющие оценить масштаб его научной работы.

Сборник статей

Культурология / История / Языкознание / Образование и наука
Япония: язык и культура
Япония: язык и культура

Первостепенным компонентом культуры каждого народа является языковая культура, в которую входят использование языка в тех или иных сферах жизни теми или иными людьми, особенности воззрений на язык, языковые картины мира и др. В книге рассмотрены различные аспекты языковой культуры Японии последних десятилетий. Дается также критический анализ японских работ по соответствующей тематике. Особо рассмотрены, в частности, проблемы роли английского языка в Японии и заимствований из этого языка, форм вежливости, особенностей женской речи в Японии, иероглифов и других видов японской письменности. Книга продолжает серию исследований В. М. Алпатова, начатую монографией «Япония: язык и общество» (1988), но в ней отражены изменения недавнего времени, например, связанные с компьютеризацией.Электронная версия данного издания является собственностью издательства, и ее распространение без согласия издательства запрещается.

Владимир Михайлович Алпатов , Владмир Михайлович Алпатов

Культурология / Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука
История русской литературы второй половины XX века. Том II. 1953–1993. В авторской редакции
История русской литературы второй половины XX века. Том II. 1953–1993. В авторской редакции

Во второй половине ХХ века русская литература шла своим драматическим путём, преодолевая жесткий идеологический контроль цензуры и партийных структур. В 1953 году писательские организации начали подготовку ко II съезду Союза писателей СССР, в газетах и журналах публиковались установочные статьи о социалистическом реализме, о положительном герое, о роли писателей в строительстве нового процветающего общества. Накануне съезда М. Шолохов представил 126 страниц романа «Поднятая целина» Д. Шепилову, который счёл, что «главы густо насыщены натуралистическими сценами и даже явно эротическими моментами», и сообщил об этом Хрущёву. Отправив главы на доработку, два партийных чиновника по-своему решили творческий вопрос. II съезд советских писателей (1954) проходил под строгим контролем сотрудников ЦК КПСС, лишь однажды прозвучала яркая речь М.А. Шолохова. По указанию высших ревнителей чистоты идеологии с критикой М. Шолохова выступил Ф. Гладков, вслед за ним – прозападные либералы. В тот период бушевала полемика вокруг романов В. Гроссмана «Жизнь и судьба», Б. Пастернака «Доктор Живаго», В. Дудинцева «Не хлебом единым», произведений А. Солженицына, развернулись дискуссии между журналами «Новый мир» и «Октябрь», а затем между журналами «Молодая гвардия» и «Новый мир». Итогом стала добровольная отставка Л. Соболева, председателя Союза писателей России, написавшего в президиум ЦК КПСС о том, что он не в силах победить антирусскую группу писателей: «Эта возня живо напоминает давние рапповские времена, когда искусство «организовать собрание», «подготовить выборы», «провести резолюцию» было доведено до совершенства, включительно до тщательного распределения ролей: кому, когда, где и о чём именно говорить. Противопоставить современным мастерам закулисной борьбы мы ничего не можем. У нас нет ни опыта, ни испытанных ораторов, и войско наше рассеяно по всему простору России, его не соберешь ни в Переделкине, ни в Малеевке для разработки «сценария» съезда, плановой таблицы и раздачи заданий» (Источник. 1998. № 3. С. 104). А со страниц журналов и книг к читателям приходили прекрасные произведения русских писателей, таких как Михаил Шолохов, Анна Ахматова, Борис Пастернак (сборники стихов), Александр Твардовский, Евгений Носов, Константин Воробьёв, Василий Белов, Виктор Астафьев, Аркадий Савеличев, Владимир Личутин, Николай Рубцов, Николай Тряпкин, Владимир Соколов, Юрий Кузнецов…Издание включает обзоры литературы нескольких десятилетий, литературные портреты.

Виктор Васильевич Петелин

Культурология / История / Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука