Читаем Немецкий с улыбкой. Г. Хольц-Баумерт. Истории одного неудачника полностью

Herr Filkendorf notierte sich etwas, und ich konnte mir schon denken, was er von mir dachte. Dabei habe ich es nur ganz in Gedanken gesagt. Nach der Pause ging ich zu Herrn Filkendorf und sagte: «Herr Filkendorf... ich entschuldige mich, es war gar kein Spass; ich heisse n"amlich nicht Putzi, sondern Alfons – und Putzi soll sprechen lernen. Und weil ich immerzu Putzi vorsage, geht mir das Wort gar nicht mehr aus dem Kopf.»

Herr Filkendorf verstand mich wohl nicht. Ich stotterte noch ein bisschen herum und rannte dann einfach weg.

Nein, so konnte es nicht weitergehen (нет, так больше продолжаться не может). Ich sprach mit Erwin (я поговорил с Эрвином; sprechen). Der hat n"amlich auch Tiere zu Hause (у него дома ведь тоже есть животные; das Tier; das Haus) und f"uttert die Tiere unserer Klasse, die in der gr"unen Ecke stehen (и он кормит животных нашего класса, которые стоят в зеленом уголке).

«Das ist ganz einfach (это очень просто)», sagte Erwin, «das ist alles bloss Dressur (это все простая дрессировка; die Dress'ur), du musst ihn richtig abrichten (ты должен его по-настоящему выдрессировать).»

Mehr wusste er auch nicht (больше = подробностей он тоже не знал). Er sagte mir noch (он сказал мне еще), ich soll aufpassen, dass ich keine Papageienkrankheit bek"ame (что я должен быть внимательным, чтобы не получить = чтобы не заболеть попугайной болезнью; bekommen; die Papageienkrankheit), die soll sehr gef"ahrlich sein (она якобы очень опасна: «она должна быть очень опасной»; die Gefahr – опасность).

Nein, so konnte es nicht weitergehen. Ich sprach mit Erwin. Der hat n"amlich auch Tiere zu Hause und f"uttert die Tiere unserer Klasse, die in der gr"unen Ecke stehen.

«Das ist ganz einfach», sagte Erwin, «das ist alles bloss Dressur, du musst ihn richtig abrichten.»

Mehr wusste er auch nicht. Er sagte mir noch, ich soll aufpassen, dass ich keine Papageienkrankheit bek"ame, die soll sehr gef"ahrlich sein.

Ich erschrak ordentlich (я порядком испугался; erschrecken). Vielleicht ist es schon diese Papageienkrankheit (быть может, это и есть та самая попугайная болезнь), weil ich dauernd Putzi zu anderen Leuten und zu mir sage (поскольку я постоянно говорю другим людям и самому себе Путци).

In den n"achsten Tagen passte ich genau auf (в последующие дни я внимательно следил), ob sich die Krankheit noch ausbreiten w"urde (не начнет ли болезнь распространяться). Aber es ging alles gut (но все было хорошо). Ich "uberlegte, wie ich Putzi richtig dressieren k"onnte (я обдумывал, как бы я мог по-настоящему дрессировать Путци). Von Erwin hatte ich noch einen neuen Vorschlag (от Эрвина у меня было еще новое предложение; der Vorschlag; vorschlagen – предлагать): Es sollte B"ucher "uber Dressur geben (должны быть книги о дрессировке; das Buch). Ich r"aumte meine Sparb"uchse aus und ging in einen B"ucherladen (я вынул все из своей копилки и пошел в книжный магазин; die Sparb"uchse; sparen – копить, экономить; die B"uchse – банка; ausr"aumen – освобождать, очищать; опорожнять; der B"ucherladen).

Ich erschrak ordentlich. Vielleicht ist es schon diese Papageienkrankheit, weil ich dauernd Putzi zu anderen Leuten und zu mir sage.

Перейти на страницу:

Похожие книги

И время и место: Историко-филологический сборник к шестидесятилетию Александра Львовича Осповата
И время и место: Историко-филологический сборник к шестидесятилетию Александра Львовича Осповата

Историко-филологический сборник «И время и место» выходит в свет к шестидесятилетию профессора Калифорнийского университета (Лос-Анджелес) Александра Львовича Осповата. Статьи друзей, коллег и учеников юбиляра посвящены научным сюжетам, вдохновенно и конструктивно разрабатываемым А.Л. Осповатом, – взаимодействию и взаимовлиянию литературы и различных «ближайших рядов» (идеология, политика, бытовое поведение, визуальные искусства, музыка и др.), диалогу национальных культур, творческой истории литературных памятников, интертекстуальным связям. В аналитических и комментаторских работах исследуются прежде ускользавшие от внимания либо вызывающие споры эпизоды истории русской культуры трех столетий. Наряду с сочинениями классиков (от Феофана Прокоповича и Сумарокова до Булгакова и Пастернака) рассматриваются тексты заведомо безвестных «авторов» (письма к монарху, городской песенный фольклор). В ряде работ речь идет о неизменных героях-спутниках юбиляра – Пушкине, Бестужеве (Марлинском), Чаадаеве, Тютчеве, Аполлоне Григорьеве. Книгу завершают материалы к библиографии А.Л. Осповата, позволяющие оценить масштаб его научной работы.

Сборник статей

Культурология / История / Языкознание / Образование и наука
Япония: язык и культура
Япония: язык и культура

Первостепенным компонентом культуры каждого народа является языковая культура, в которую входят использование языка в тех или иных сферах жизни теми или иными людьми, особенности воззрений на язык, языковые картины мира и др. В книге рассмотрены различные аспекты языковой культуры Японии последних десятилетий. Дается также критический анализ японских работ по соответствующей тематике. Особо рассмотрены, в частности, проблемы роли английского языка в Японии и заимствований из этого языка, форм вежливости, особенностей женской речи в Японии, иероглифов и других видов японской письменности. Книга продолжает серию исследований В. М. Алпатова, начатую монографией «Япония: язык и общество» (1988), но в ней отражены изменения недавнего времени, например, связанные с компьютеризацией.Электронная версия данного издания является собственностью издательства, и ее распространение без согласия издательства запрещается.

Владимир Михайлович Алпатов , Владмир Михайлович Алпатов

Культурология / Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука
История русской литературы второй половины XX века. Том II. 1953–1993. В авторской редакции
История русской литературы второй половины XX века. Том II. 1953–1993. В авторской редакции

Во второй половине ХХ века русская литература шла своим драматическим путём, преодолевая жесткий идеологический контроль цензуры и партийных структур. В 1953 году писательские организации начали подготовку ко II съезду Союза писателей СССР, в газетах и журналах публиковались установочные статьи о социалистическом реализме, о положительном герое, о роли писателей в строительстве нового процветающего общества. Накануне съезда М. Шолохов представил 126 страниц романа «Поднятая целина» Д. Шепилову, который счёл, что «главы густо насыщены натуралистическими сценами и даже явно эротическими моментами», и сообщил об этом Хрущёву. Отправив главы на доработку, два партийных чиновника по-своему решили творческий вопрос. II съезд советских писателей (1954) проходил под строгим контролем сотрудников ЦК КПСС, лишь однажды прозвучала яркая речь М.А. Шолохова. По указанию высших ревнителей чистоты идеологии с критикой М. Шолохова выступил Ф. Гладков, вслед за ним – прозападные либералы. В тот период бушевала полемика вокруг романов В. Гроссмана «Жизнь и судьба», Б. Пастернака «Доктор Живаго», В. Дудинцева «Не хлебом единым», произведений А. Солженицына, развернулись дискуссии между журналами «Новый мир» и «Октябрь», а затем между журналами «Молодая гвардия» и «Новый мир». Итогом стала добровольная отставка Л. Соболева, председателя Союза писателей России, написавшего в президиум ЦК КПСС о том, что он не в силах победить антирусскую группу писателей: «Эта возня живо напоминает давние рапповские времена, когда искусство «организовать собрание», «подготовить выборы», «провести резолюцию» было доведено до совершенства, включительно до тщательного распределения ролей: кому, когда, где и о чём именно говорить. Противопоставить современным мастерам закулисной борьбы мы ничего не можем. У нас нет ни опыта, ни испытанных ораторов, и войско наше рассеяно по всему простору России, его не соберешь ни в Переделкине, ни в Малеевке для разработки «сценария» съезда, плановой таблицы и раздачи заданий» (Источник. 1998. № 3. С. 104). А со страниц журналов и книг к читателям приходили прекрасные произведения русских писателей, таких как Михаил Шолохов, Анна Ахматова, Борис Пастернак (сборники стихов), Александр Твардовский, Евгений Носов, Константин Воробьёв, Василий Белов, Виктор Астафьев, Аркадий Савеличев, Владимир Личутин, Николай Рубцов, Николай Тряпкин, Владимир Соколов, Юрий Кузнецов…Издание включает обзоры литературы нескольких десятилетий, литературные портреты.

Виктор Васильевич Петелин

Культурология / История / Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука