Из загона выскочив едва,он взметнул бодливой головой,и ему представилось игройвсе, что он увидел здесь, сперва —5 бандерильи, пикадор… но враг —тут как тут, и ненавистью лютойвсе оборотилось в нем в минуту —голову свою он сжал в кулак,9 и, в атаку ринувшись впереди флажки вздымая все упрямейза опущенными вниз рогами,окунулся он в водоворот13 битвы с тем, кто в золотом нарядеотскочил назад и, словно ройпчел внезапно от себя отвадя,пропустил под согнутой рукой17 зверя потрясенного, — и вдругуслыхал гуденье голосов,словно толпы зрителей вокругвпитывали все его движенья,вспышки взглядов, звук сердцебиенья,22 прежде чем спокойно, безмятежно,хладнокровно и почти небрежноподкатившую к нему громадуон сразил, не поднимая взгляда,шпагою затылок проколов.
Стан этот стройный, эта гибкость линийнеуязвимы женской красотой.Бывало, что с его лица уныньесмывала тяга к этой или той, —5 к какой-нибудь, что проходила мимои прежний образ заслоняла в нем.Он улыбался ей неповторимои слез во тьме не проливал потом.9 И новым чувством гордости увенчан,он находил в нем утешенье вмиг.Спокойно выносил он взгляды женщини черпал вдохновение у них.
Ангел тут явился светлоокий.Будь послушен мне. Вот мой завет.Ты избавлен должен быть от рокатех, кто на своих подруг жестоко5 взваливает столько бед.Но и ты любить не в состояньилучше тех, других, — и все жты горишь, и сказано в Писаньи,что ты многих приведешь10 в одиночества становье.Дай возможность им спастись,уготовя им условья,чтоб они своей любовьюпревзошли бы Элоиз.
И она его всю ночь звала,простояв коленопреклоненно:«Посмотри на этого дракона!Он не спит и жизнь мне не мила!»5 И, сверкая шлемом, тронул в бойна коне буланом всадник смелый.Зачарованно она смотрела,вскинув голову, с мольбой9 на его сверкавший лик.Он же несся по горам и долам,и влетел, стремглав, с копьем тяжелымв риск открытый напрямик —13 в вымоленный ею страшный риск.А она все глубже на колениопускалась, растворясь в моленьи,но сиял в зените солнца диск,словно нимб вкруг головы святого,17 в смертный бой вступившего по зовудевы, чье молитвенное словок небесам рвалось, как обелиск.