«Новый тоталитаризм» XXI века. Уйдёт ли мода на безопасность и запреты, вернётся ли мода на свободу и право?

Заведующий отделом медицинской психологии ФГБНУ «Научный центр психического здоровья» Сергей Ениколопов, комментируя данные исследования, проведённого с двумя группами студентов Мичиганского университета (первая группа в течение 10 минут просто читала новости, а вторая – размещала посты и переписывалась с друзьями; к концу эксперимента настроение студентов в первой группе было хуже, чем во второй) пояснил, чем обусловлены такие результаты эксперимента:

«Я понимаю, почему те, кто пишет, чувствуют себя лучше. У них складывается ощущение, что они что-то творят, активно общаются и так далее. У тех, кто просто читает и ничего не создаёт, не возникает ничего, кроме зависти. К примеру, кто-то рассказал, как съездил в Таиланд, а кто-то расстроился, что не поехал. <…> Зависть (при личном общении возникает) та же самая, но в этом случае можно как-то ответить, рассказать свою историю, а в соцсетях такую реакцию даже смягчить нельзя. Реальное общение всегда лучше, чем общение в соцсетях. При личной беседе возникают реальные эмоции. Рассказал про отпуск и сразу увидел, обрадовался человек твоей истории или нет. Если нет – рассказал другую историю, про какую-нибудь нелепость. Собеседник посмеялся и ушёл в полной уверенности, что вы – хороший человек. А в соцсетях написал – словно выкрикнул в пустоту. И кто там как будет реагировать – неизвестно. Ну, может, лайки поставят. В реальной жизни мы живём нюансами»[446].

Словом, интернет создал совершенно новую ситуацию нарастающей глобально-кибернетической неопределённости, социальной неудовлетворённости и константной «аномийности», порождающую в обществе беспрерывно усиливающуюся тревогу. Свобода слова и свобода обмена информацией в этих условиях из абсолютной общественной ценности трансформировались в ценность условную, демпингово-избыточную и до известной степени фальшивую.

Удар 2. Инфомусорный

Помимо лавинообразных потоков информации, претендующей на достоверность, но далеко не всегда соответствующей её критериям, Сеть обрушила на головы, а лучше сказать – в головы людей гигантское мусорное (то есть заведомо информационно недоброкачественное, а порой и прямо токсичное) цунами: информационно-шумовое, рекламно-агрессивное, культурно-неандертальское, антиинтеллектуальное, антиморальное, зачастую просто криминальное, etc.

В итоге довольно быстро из сравнительно чистого пространства свободы слова и обмена полезными сведениями Сеть превратилась в «информационную помойку»[447] – то есть гигантскую свалку пошлости, тупости, клеветы, оскорблений, морально и юридически недопустимых вторжений в частную жизнь, фейковых новостей, а также прямых криминальных действий вроде личных угроз, распространения детского порно и иного антиправового контента и т. п.

«Век цифровых технологий, компьютеров, планшетов, смартфонов и прочих гаджетов, способных хранить и обрабатывать информацию, породил новый вид мусора, который так же, хоть пока и не настолько очевидно, как мусор материальный, влияет на здоровье человека», – отметила в этой связи иркутский исследователь Наталья Юделевич[448].

О том же самом осенью прошлого года заявил и создатель крупнейших сетей – «ВКонтакте» и «Telegram» – Павел Дуров. По его словам, социальные сети «содержат в себе непрерывный поток мусора, который загромождает умы, снижает уровень счастья человека и негативно влияет на его творческие способности»[449].

Токсично-мусорный информационный вызов, который бросила людям Глобальная сеть, породил феномен цензуры со стороны сетевых администраторов[450], пытающихся посредством оперативного карательно-цензурного реагирования сделать пространство своих платформ менее «токсичным» для массы пользователей.

Впрочем, сетевая цензура, отфильтровывая заведомый криминал, отнюдь не касается всего того, что может быть отнесено к категории инфо-мусора и что в значительной мере гарантирует высокие прибыли владельцев сетей.

В либерально-демократических странах сетевая цензура направлена прежде всего против того, что может быть расценено общественностью как посягающее на каноны политкорректности, общественной нравственности и «новой этики» в целом. Как нетрудно заметить, эти цензурные вторжения в сетевую активность пользователей лишь усиливают напряжённую неудовлетворённость ситуацией, сложившейся в пространстве Глобальной сети, со стороны всё большего числа людей.