О моей жизни

Среди них был один неприятный человек по имени Тьего, серв аббатства Сен-Венсан. Долгое время он был слугой и прево Ангеррана де Куси, который поставил его собирать пошлину за проезд через мост близ Сора.[436] Иногда, когда по мосту шли одинокие путники, он грабил их, а затем, чтобы те не могли на него пожаловаться, сбрасывал их в реку с грузом на шее. Одному Богу известно, как часто он так делал. Количество совершённых им ограблений было не сосчитать, и необузданная жестокость его сердца проявлялась на его отвратительной роже. Поссорившись с Ангерраном, он сбежал от него и всецело отдался ланской коммуне. Тот, кто прежде не жалел ни монахов, ни священников, ни пилигримов, ни даже женщин, в итоге и стал убийцей епископа. Будучи предводителем и организатором этого отвратительного нападения, он усердно искал епископа, которого ненавидел сильнее остальных.

Разыскивая епископа в каждом закоулке, Тьего остановился перед сундуком, в котором тот прятался, и, ломая голову, снова и снова спрашивал, кто там находится. С трудом шевеля онемевшими губами, епископ ответил: «Узник». Епископ в шутку называл этого человека Изенгримом, поскольку тот выглядел как волк, а люди часто называли этим словом волка.[437] Поэтому негодяй сказал епископу: «Неужели тут спрятался мой господин Изенгрим?» Но на самом деле грешник думал, что там находится Ренар[438], и, хоть тот и был помазанником Божьим[439], вытащил его за волосы, избил и выволок на улицу, в узкий проход между церковью и домом капеллана Годфрида. Несмотря на его жалобные мольбы, готовность поклясться отречься от епископства, наградить их несметными богатствами, уехать из страны, они с каменными сердцами глумились над ним. Затем человек по имени Бернар из Брюйера выхватил меч и безжалостно вышиб мозги грешника из его святой головы. Умирающий епископ выскользнул из державших его рук, и кто-то ещё ударил его под глаз и в переносицу. В довершение всего ему отрубили ноги и нанесли много других ран. Увидев на пальце бывшего епископа перстень и не сумев легко снять его, Тьего отрубил мертвецу палец мечом и взял перстень. Раздетое донага тело бросили в углу около дома капеллана. О Боже, кто расскажет, какие насмешки бросали в него прохожие, когда оно лежало там, какими камнями и комьями грязи было оно осыпано?

Прежде чем продолжить, я должен рассказать об одном его поступке, изрядно поспособствовавшем его концу. Примерно за два дня до его смерти в нефе собора собрались предводители духовенства, поскольку епископ обвинил их перед королём, когда тот ещё был в городе, сказав, что никого из священников не следует принимать во внимание, поскольку почти все они были детьми королевских сервов.[440] Когда его обвинили в этих словах, он так отрёкся от них: «Пусть Святое Причастие, которое я только что получил в этом алтаре, — сказал он, простерев к нему правую руку, — станет мне погибелью, и пусть меч Святого Духа поразит меня, если я когда-либо говорил королю такие слова о вас». Тут некоторые из них крайне смутились и поклялись, что слышали, как он собственными устами говорил это королю. Чересчур хитрый ум и лживый язык действительно навлекли на него погибель.

Глава 9

Тем временем часть разъярённой толпы направилась к дому Рауля, сенешалю епископа и одному из приближённых Жерара де Кьерзи, человеку, малому ростом, но сильному духом. Облачившись в латы и шлем и вооружившись, он решил сопротивляться, но увидев, что число нападавших слишком велико, и опасаясь быть ввергнутым в огонь, он отбросил оружие, демонстрируя готовность сдаться на их милость, и простёр скрещенные руки. Забыв о Боге, они жестоко изрубили его, лежащего на земле.

Перед убийством Жерара в церкви Раулю было такое видение. Ему казалось, что он находится в соборе Нотр-Дам, где толпа нечестивцев играла в странные игры и показывала каким-то зрителям необычное представление. Пока это продолжалось, другие люди вышли из находившегося рядом с собором дома казначея Гвидо, держа чаши с отвратительно вонявшим питьём и разнося их среди рядов зрителей. Смысл этого видения ясен как Божий день. Теперь понятно, что за ужасное и отвратительное дьявольское действо разыгрывалось здесь, что за чудовищное зловоние порока распространялось повсюду из этого дома. Ибо обезумевшая чернь сначала начала швырять в тот дом факелы, потом огонь перекинулся на церковь и наконец охватил епископский дворец.

Ему также было явлено другое предупреждение относительно собственной судьбы. Ему приснилось, что к нему обратился оруженосец с такими словами: «Сир, передние части ваших лошадей необычайно велики, а задние так малы, что я прежде никогда не видал таких». Он был богатым человеком, пользовавшимся уважением, но всё его благополучие свелось к убожеству несчастной кончины; ибо лошади символизируют мирскую славу.