Одиннадцатый дневник

Не знаю я совсем моих корней,
неведомы все прочие мне ветки,
однако острым чувством, что еврей,
меня благословили явно предки.

* * *

Увы, мои суждения не зрелы,
я не готов к учёному суждению,
в моём образовании пробелы —
размером с небольшую академию.

* * *

Мне кажется, что многие решения,
властителями вдруг провозглашённые, —
итог весьма интимного сношения
то с дамами, то с девками, то с жёнами.

* * *

Я много повидал очередей —
в надеждах, в нетерпении, в печали;
я видел даже скопище блядей —
чиновники зарплату получали.

* * *

Всё в мире этом очень гармонично,
один лишь только явственный провал —
что праведности учат нас обычно
те, кого я домой бы не позвал.

* * *

Я в райский сад никак не попаду,
давно ведь небесам уже известно:
питал он омерзение к труду —
и к умственному тоже, если честно.

* * *

Во мне росло и даже вызрело
довольно много точных строк;
но если б жить я начал сызнова,
то я бы так уже не смог.

* * *

Ибо вечно случалось это,
я привычен уже к тому,
что лихие солдаты света
погружают людей во тьму.

* * *

Замараны высокие слова.
Загажены, истёрты и замызганы.
Они уже виднеются едва
под жирными ораторскими брызгами.

* * *

Война неумолима и жестока,
бесчисленны закопанные кости,
и мерзкая у бойни подоплёка —
игра престижа, алчности и злости.

* * *

От нас настырно требуя доверия —
в умах и по возможности в сердцах,
великая российская империя
стоит на не отпетых мертвецах.

* * *

Много всяких разочарований
испытал я, выйдя за порог;
в том числе – в размере дарований
тех, кому отдать я лиру мог.

* * *

По моему тупому мнению,
хотя мыслишка чуть порочная,
слепая страсть к совокуплению —
самой любви основа прочная.

* * *

Есть числа, очень роковые,
порой для только одного;
я бы зачислил в таковые
и день рожденья моего.

* * *

Мне всё же кажется, что рыцари,
прекрасных дам к любви клоня,
пленяли их не столько лицами,
как острым запахом коня.

* * *

Мне лично это в ублажение,
но обо мне сейчас не будем:
идёт евреев умножение,
суля печали многим людям.

* * *

Уже на входе новая пора,
ударит гром неслыханным раскатом,
и новая затеется игра
добра и зла. С печальным
                      результатом.

* * *

Рождённый ползать летать не может,
и только зависть печёнку гложет.

* * *

Зачем опять ты странствовать полез?
Кончается уже твоя дорога.
Увы, меня толкает мелкий бес
ещё пошляться по свету немного.

* * *

Сейчас, когда качаются все стены,
Россия обезумеет вот-вот,
что людям я могу сказать со сцены?
Что жив ещё столь ветхий идиот.

* * *

В жизни этой, тягостной и зыбкой,
с подлой и фальшивой демократией,
тех, кто озаряется улыбкой,
вижу я с заведомой симпатией.

* * *