Памятники средневековой латинской литературы X-XII веков

Верь, я хочу, чтоб ты верила мне и верил читатель, —
В сердце питаю к тебе я не порочную страсть.
Девственность чту я твою, да живет она долгие годы,
Чту целомудренный стыд и не нарушу его.
Я — мужчина, а ты — девица, мы молоды оба, —
Но поклянусь: не хочу стать я мужчиной твоим,
Я — мужчиной твоим, а ты — моею девицей:
Нет, да будет свята дружба в устах и сердцах.
Будьте едины, тела, но будьте раздельны, постели;
Будь шутливо, перо, но целомудренна, жизнь.

Это стихи из послания Констанции, девушке, живущей в монастыре. Констанция отвечала на них посланием ровно такой же длины и полным точно таких же чувств (впрочем, может быть, оба послания сочинены самим Бальдериком в виде риторического упражнения?); получается настоящее подобие монастырских «Героид». Современникам такие стихи казались непозволительной вольностью, но молодежи они нравились, и Бальдерик был доволен. Лишь на старости лет он стал молить бога простить ему его легкомыслие и в длинном покаянном стихотворении называл себя душегубом, безбожником, лжецом, содомитом, блудодеем и т. д., и все это на протяжении нескольких строк. Так, и в его покаянии мы чувствуем того же гиперболического ритора, каким он был в своих любовных излияниях.

К ЭММЕ, ПРИ ПОСЫЛКЕ СТИХОВ