ПЕРЕВОПЛОЩЕНИЕ

И вот тот видит у себя на прекрасных коврах какого-то нищего бродягу. Так мало того, этот бродяга говорит ему: «Дай мне хлеба». Богач ему, разумеется, отвечает: «Пошёл вон отсюда, здесь не подают». И тогда этот нищий имеет такую наглость, что берёт его за воротник и говорит: «Дай мне еды». Тот ему отвечает: «Я тебе уже всё сказал: иди отсюда!» Нищий же начинает его трясти, смотрит прямо в глаза и постоянно повторяет: «Дай мне еды!» В ответ богач тоже хорошенько его тряхнул. Ничего такого не хотел, просто, чтобы избавиться от него. А нищий возьми да умри прямо там на месте: слабого здоровья был человек, недоедал… XVIII век – время такое, что протоколов по таким поводам не составляли, так что богач просто позвал прислугу, пояснил, что ошибочка вышла, и слуги похоронили нищего в саду.

–  Вот такая история, – подводит итог Баал-Шем-Тов.

А богатый его посетитель, услышав всё это, совершенно белеет. Пот крупными каплями катится по лбу. И тут богач говорит:

–  Ребе, но ведь эта история произошла со мной месяц назад. Выходит, вы хотите сказать, что ваш скупой, триста лет назад получивший последний шанс, это и есть я?!

На что Баал-Шем-Тов, глядя на него, отвечает:

–  Да, это и есть ты.

–  И это был мой последний шанс – и всё?!

–  Да, это был твой последний шанс.

Тут этого человека начинает трясти крупной дрожью, и он шепчет:

–  Скажите, у меня есть ещё хоть какая-то надежда, хоть какой-то шанс? Я сделаю всё, что вы скажете, всё, что угодно.

Баал-Шем-Тов, подумав, отвечает:

–  Ты сейчас должен написать завещание и часть денег отдать своим детям, а часть передать на пожертвования. Сам же должен ходить пешком из города в город и не останавливаться нигде больше, чем на один день. Питаться ты будешь на пожертвования, и если тебе дадут больше, чем ты потратишь на еду за день, то деньги эти ты отдашь ещё более нищим, чем ты.

И соглашается этот человек:

–  Хорошо, я это сделаю.

И отправляет он лошадей домой, а сам от Баал-Шем-Това уходит пешком.

В заключение хочу, во-первых, обратить внимание на принцип, упомянутый у раби Десслера: Человек, который совершил непреднамеренное убийство, должен ходить из города в город, и душа его не имеет покоя.

Во-вторых, важна мораль этой истории. Если человек судит о своём благополучии по богатству или положению в обществе, то он может быть на волосок от гибели и при этом считать себя преуспевающим человеком. Однако есть ещё одна очень важная шкала – духовная, и важно проследить, где ты находишься по ней.

Хасидские истории – это иллюстрации духовных принципов, а кроме того, это ещё и моральный урок. Потому что всё рассказанное в них не случайно.

В чём же состоит работа человека в этом мире?

Виленский гаон, представитель так называемого «литовского» направления в иудаизме, по этому поводу говорит: