Читаем Phantom (СИ) полностью

Юнги приезжает на трек одним из последних и, пообщавшись с Хосоком, кое-как отцепив от себя Чимина, он присоединяется к гонщикам. Гонки проходят загородом. Гонщикам надо проехать трек, обогнуть лесной массив и вернуться к старту первыми. Два круга из трёх Мин прилетает первым, что и неудивительно, ведь теперь к обычному профессионализму прибавлена еще обида, приправленная щепоткой ревности, и просто неконтролируемая злость — всё это создаёт жгучую смесь. Автомобиль будто чувствует настроение хозяина и летит по трассе, оставляя за собой только клубы пыли. Юнги уже заехал на круг, оставил позади всех соперников и осталось обогнуть только лес, как в зеркале заднего вида он видит хорошо знакомый мазерати. От неожиданности, что Намджун здесь, Мин теряется и моментально теряет скорость. Ким подлетает за долю секунду и начинает прижимать парня к лесу. Мин понимает, что если он упрётся, то один из них точно пострадает, и останавливает машину. Первым из автомобиля выходит Намджун. Он взглядом провожает пролетевших рядом соперников Мина и останавливается у машины. Гонки закончились: Юнги проиграл. Но думать об этом не хочется, всё, о чем думает Мин, это идущий к нему Ким, и ничего хорошего во взгляде старшего нет. Юнги нехотя открывает дверь и выходит из машины. Он подходит к мазерати и осматривает шины.

— Напрасно ты так с ней, она не привычна к таким трекам, это гламурная дама, — с издевкой говорит Мин.

— Может, объяснишься? — Ким подходит ближе и одним своим взглядом заставляет Мина почувствовать себя ничтожеством. — Почему, выйдя из ресторана, я не застал тебя? Какого чёрта ты ушел?

— Незапланированная гонка, — хмыкает Юнги. — Я не мог пропустить.

— Похуй! — рычит Ким и наступает. Мин отшатывается, прислоняется к дверце мазерати — такой Намджун страшен, и к своему стыду Юнги понимает, что боится.

— Ты работаешь на меня, тебе не десять лет, чтобы я в сотый раз объяснял, что у тебя есть обязательства, и ты должен их выполнять.

— Больше не работаю, — Юнги собирает остатки смелости и, задрав подбородок, смотрит на возвышающегося над ним мужчину.

— С каких это пор? — вкрадчиво спрашивает Намджун и становится вплотную. Юнги знает, что не должен трусить, но даже с места двинуться не может, он словно попался в сети и не выпутаться. — Я тебя не увольнял, — продолжает Ким и проводит тыльной стороной ладони по его щеке. — Бросать мою машину и уходить — я тебе тоже не разрешал.

— Отойди, — шипит Мин и сбрасывает руку Намджуна.

— А то что? — хрипло спрашивает Ким и вжимает парня в машину. — Ударишь? Так давай, я сдачи не дам, но поцелую.

— Иди целуй свою тёлку! — Юнги пытается вырваться, но Намджун пресекает все попытки на корню.

— Кое-кто ревнует, — улыбается Ким и проводит губами по щеке парня. Мин вмиг затихает, чувствует, как бьется сердце Намджуна, жар исходящий из его тела и ведётся.

Намджун легонько касается его губ, потом надавливает, заставляет разомкнуть их и скользит внутрь языком. Целует мокро и долго. Юнги отвечает, перестает брыкаться, сам льнёт ближе. Руки Кима хозяйничают на его теле, он слишком близок, он будто не только снаружи, будто внутри, в самом сердце. Намджун смелеет от податливости Мина, зарывается ладонями под футболку, ни на секунду не отрываясь от его губ, пересчитывает ребра, давит на тазобедренные косточки, обхватывает ладонями ягодицы и с силой сжимает. Рядом проносятся еще несколько автомобилей, но парням плевать: они продолжают самозабвенно целоваться, отдаются страсти, ощущениям, чувствам. Юнги горячий настолько, что Намджун обжигается и после каждого ожога тянется вновь, тонет в его глазах, не насыщается его вкусом, пускает его в вены. Несмотря на то, что собственное возбуждение уже отзывается болью в паху, он опускает руки в чужие джинсы и сжимает член. Юнги воздухом давится, отрывается от губ и в недоумении смотрит в глаза надрачивающего ему Намджуна.

— Она - будущий партнер. Ужин был в честь новой договорённости, — Намджун давит большим пальцем на головку, оттягивает крайнюю плоть, и Юнги, не сдержавшись, скулит. — Я бы ее не трахнул, хотя признаю — она хотела. Но главное, чего хочу я. А я, кроме тебя, никого не хочу, — шепчет он в ухо парню и ощутимо кусает мочку.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Как стать леди
Как стать леди

Впервые на русском – одна из главных книг классика британской литературы Фрэнсис Бернетт, написавшей признанный шедевр «Таинственный сад», экранизированный восемь раз. Главное богатство Эмили Фокс-Ситон, героини «Как стать леди», – ее золотой характер. Ей слегка за тридцать, она из знатной семьи, хорошо образована, но очень бедна. Девушка живет в Лондоне конца XIX века одна, без всякой поддержки, скромно, но с достоинством. Она умело справляется с обстоятельствами и получает больше, чем могла мечтать. Полный английского изящества и очарования роман впервые увидел свет в 1901 году и был разбит на две части: «Появление маркизы» и «Манеры леди Уолдерхерст». В этой книге, продолжающей традиции «Джейн Эйр» и «Мисс Петтигрю», с особой силой проявился талант Бернетт писать оптимистичные и проникновенные истории.

Фрэнсис Ходжсон Бернетт , Фрэнсис Элиза Ходжсон Бёрнетт

Классическая проза ХX века / Проза / Прочее / Зарубежная классика
Актеры нашего кино. Сухоруков, Хабенский и другие
Актеры нашего кино. Сухоруков, Хабенский и другие

В последнее время наше кино — еще совсем недавно самое массовое из искусств — утратило многие былые черты, свойственные отечественному искусству. Мы редко сопереживаем происходящему на экране, зачастую не запоминаем фамилий исполнителей ролей. Под этой обложкой — жизнь российских актеров разных поколений, оставивших след в душе кинозрителя. Юрий Яковлев, Майя Булгакова, Нина Русланова, Виктор Сухоруков, Константин Хабенский… — эти имена говорят сами за себя, и зрителю нет надобности напоминать фильмы с участием таких артистов.Один из самых видных и значительных кинокритиков, кинодраматург и сценарист Эльга Лындина представляет в своей книге лучших из лучших нашего кинематографа, раскрывая их личности и непростые судьбы.

Эльга Михайловна Лындина

Биографии и Мемуары / Кино / Театр / Прочее / Документальное
Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Биографии и Мемуары / Музыка / Прочее / Документальное
О медленности
О медленности

Рассуждения о неуклонно растущем темпе современной жизни давно стали общим местом в художественной и гуманитарной мысли. В ответ на это всеобщее ускорение возникла концепция «медленности», то есть искусственного замедления жизни – в том числе средствами визуального искусства. В своей книге Лутц Кёпник осмысляет это явление и анализирует художественные практики, которые имеют дело «с расширенной структурой времени и со стратегиями сомнения, отсрочки и промедления, позволяющими замедлить темп и ощутить неоднородное, многоликое течение настоящего». Среди них – кино Питера Уира и Вернера Херцога, фотографии Вилли Доэрти и Хироюки Масуямы, медиаобъекты Олафура Элиассона и Джанет Кардифф. Автор уверен, что за этими опытами стоит вовсе не ностальгия по идиллическому прошлому, а стремление проникнуть в суть настоящего и задуматься о природе времени. Лутц Кёпник – профессор Университета Вандербильта, специалист по визуальному искусству и интеллектуальной истории.

Лутц Кёпник

Кино / Прочее / Культура и искусство