Читаем Пленум ЦК КПСС — 5—7 февраля 1990 года. Стенографический отчёт полностью

БОРОВИКОВА 3. И. А я передала её, но её почему-то не учли.

ГОРБАЧЁВ М. С. Давайте, товарищи, обогатим тему районного звена, которое наиболее близко к первичной парторганизации. Тут, правда (я даже хотел сказать об этом несколько слов в докладе, но потом упустил как-то из виду), иногда высказываются такие мнения, что районное звено надо ликвидировать. К примеру, ослабление партии в Польше началось с этого — когда ликвидировали районное звено. И потом процесс быстро пошёл в известном направлении.

По-моему, всё, что будет обогащать формулу районного звена, надо сохранить. Так, да?

ГОЛОСА. Да.

ГОРБАЧЁВ М. С. Хорошо.

Пожалуйста, товарищ Ягодин.

ЯГОДИН Г. А. Михаил Сергеевич, на шестой странице:

«Разработка и законодательное утверждение общегосударственной демографической политики, обеспечивающей нормальное воспроизводство населения и регулирование миграционных процессов».

Я бы считал, что слово «нормальное» надо снять.

ГОРБАЧЁВ М. С. Ну, в общем, наверное, прав товарищ Ягодин. А то тут вроде намёк на некоторые принудительные меры. Это надо подумать. Так, да, товарищи?

ГОЛОСА. Так.

МИШИН В. М. Михаил Сергеевич, я хотел бы обратить внимание участников Пленума на двадцать первую страницу (седьмой раздел), на шестой абзац снизу. Предложение у меня такое: снять шестой абзац снизу на двадцать первой странице. На мой взгляд, этот абзац является шагом назад во внутрипартийной демократии — вторая часть этого абзаца, где записано: «При этом имеется в виду, чтобы в состав Политисполкома входили бы также руководители…» Даже не «избирались», а «входили»!

Это прямой путь к тому самому федерализму в партии, против которого все и я лично выступаем.

ГОРБАЧЁВ М. С. Я обращаю ваше внимание, товарищи, на текст двадцать первой страницы:

«Для решения политических и организационных вопросов в период между заседаниями Центрального Комитета на Пленуме ЦК предлагается избирать Президиум. При этом имеется в виду, чтобы в состав Президиума входили бы также руководители компартий союзных республик».

Товарищ Мишин предлагает весь этот абзац снять.

ГОЛОСА. Не надо.

ГОРБАЧЁВ М. С. Я думаю, что мы не можем с этим согласиться. Это, во-первых.

Если говорить только о второй его части, то она корреспондируется с нашим новым прочтением роли и места компартий союзных республик. И мы хотим в Уставе выделить это даже в отдельный раздел. И тем самым, наоборот, мы снимаем тогда вопрос о федерализации. За счёт, так сказать, расширения права такого мощного звена партии, как компартии союзных республик, мы снимаем тот вопрос, который беспокоит многие парторганизации.

Поэтому я не думаю, что нам нужно идти иным путём. Я не знаю, какое мнение у других товарищей. Надо ли снимать этот абзац?

ГОЛОСА. Нет.

ГОРБАЧЁВ М. С. Нет. Хорошо.

МЕЛЬНИКОВ А. Г. Михаил Сергеевич! Как раз получается по этой же странице, только несколько другой аспект.

ГОРБАЧЁВ М. С. Да.

МЕЛЬНИКОВ А. Г. Значит, когда смотришь там, где появляется структура новых органов управления — это, вроде, интересно становится. Но когда переносится это на первичную партийную организацию и смотришь, сколько уровней управления у неё будет, то получается очень большая проблема. Много таких различных наименований, которые всё равно так или иначе «придут вниз». Поэтому хотелось бы, может быть, дописать здесь, если надо, ещё один раз:

«Руководящие органы партии всех уровней должны строить свою работу, исходя из повышения самостоятельности первичных парторганизаций, не перегружая их всякого рода решениями и бумагами».

Вот такую фразу подчеркнуть. Это одна часть.

И второе. Мне представляется, что нам надо продумать или записать это где-то, чтобы ещё раз оттенить ЦК как орган коллективного руководства, взаимоотношения ЦК, Президиума, Председателя, Президента и так далее, то есть создать механизм противодействия возникновению всякого рода (не сегодня, потом, может быть) моментов, которые мы сами длительное время осуждаем.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное
Правда о допетровской Руси
Правда о допетровской Руси

Один из главных исторических мифов Российской империи и СССР — миф о допетровской Руси. Якобы до «пришествия Петра» наша земля прозябала в кромешном мраке, дикости и невежестве: варварские обычаи, звериная жестокость, отсталость решительно во всем. Дескать, не было в Московии XVII века ни нормального управления, ни боеспособной армии, ни флота, ни просвещения, ни светской литературы, ни даже зеркал…Не верьте! Эта черная легенда вымышлена, чтобы доказать «необходимость» жесточайших петровских «реформ», разоривших и обескровивших нашу страну. На самом деле все, что приписывается Петру, было заведено на Руси задолго до этого бесноватого садиста!В своей сенсационной книге популярный историк доказывает, что XVII столетие было подлинным «золотым веком» Русского государства — гораздо более развитым, богатым, свободным, гораздо ближе к Европе, чем после проклятых петровских «реформ». Если бы не Петр-антихрист, если бы Новомосковское царство не было уничтожено кровавым извергом, мы жили бы теперь в гораздо более счастливом и справедливом мире.

Андрей Михайлович Буровский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История