Под грозой и солнцем

— Это как раз и было бы поверхностным решением вопроса, от чего Лесоев нас только что предостерегал. В отношении тебя… не так-то просто. Не сделаем ли, товарищи, небольшой перерыв?

Ларинен ушел с заседания. О нем вопрос был решен.

На улице морозило. Снег звонко поскрипывал под ногами.

Мысли Ларинена постепенно обратились к колхозу. Немало там сейчас работы! Надо бы подумать и о постройке нового дома. Не дело жить с семьей у тетки. Интересно, как-то мать и Ирина?.. Пока мать относится к ней довольно холодно.

По дороге Ларинен зашел к Ниеминену. Он не удивился, застав там в гостях Надю с Вовиком. Все трое склонились над большой корзиной. Вовик смеялся, а Ниеминен приговаривал, шевеля пальцами:

— Ох, ты, боже мой, какие они глупенькие, эти котята! На, на, возьми палец и укуси как следует!.. А-а, к нам еще гости!.. Хозяюшка, — обратился он к вошедшей жене, — кофейку бы, к нам еще инженер пришел.

— Уже не инженер, — улыбнулся Ларинен.

— А кто же?

— Без пяти минут председатель колхоза.

— Вот как! Значит, и этот вопрос ясен. Теперь есть куда за хорошей картошкой поехать, а то и отпуск провести. Послушай, хозяйка, по такому случаю и пунш не помешал бы… Достань-ка ту бутылочку, которую припрятала. У нас, видишь ли, с этим — как тебя нынче величают? — с этим председателем старый контракт… Полагается отпраздновать, раз дело прояснилось. Нам много не надо, только пунш.

— Ради гостя можно, отчего бы нет, — согласилась хозяйка.

Усаживаясь за стол, Ниеминен шепнул Ларинену:

— Дома я, понимаешь ли, не бригадир. Тут она за главного…

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ

Сегодня Теппана надел свой черный костюм, который носил только по большим праздникам. Но и в нем он выглядел таким же, как всегда. То ли сам Теппана был таким от роду, то ли это была вина портного, но его новые брюки низко обвисали сзади мешком, и от этого ноги старика казались такими же короткими, как и в его обычном будничном наряде. Носы новых сапог Теппаны смешно загибались кверху, но сам хозяин считал, что сапоги очень идут к его костюму, особенно, если их немного почистить. Даже в таком наряде Теппана не пожелал расстаться со своей длинноворсовой и слишком большой для его головы шапкой — ведь по ней его узнавали издалека.

В жизни Теппаны произошла большая перемена, и о ней должен был узнать каждый в Кайтаниеми. Теппана сам побеспокоился об этом. Он ходил по домам и рассказывал:

— Мой зятек, слышь-ка ты, в таких начальствах, что все дела в районе на его плечах. Да хоть человек и умней умного, а одному всюду не поспеть… Так вот он мне и говорит: «Коль ты мне тесть, Степан Петрович, то и помогай. Гляди, как народ в колхозах живет, поучай да советуй». А ежели где дела плохи, то должен я ему немедля весточку про это подать. Вот зять у меня спросил: «Степан Петрович, скажи мне, как тесть и как член правления, что с этим Яковым сыном, с Лариненом делать?» Он, видишь ты, все школы прошел, государство на него расход понесло, а большим начальником быть не может. Тогда зять меня и спрашивает: будет ли, мол, с него председатель колхоза? Я уж думал, думал, а как ни думай, разве один человек может такое решать? Власть-то у нас народная. Я и посоветовал зятю: шли, мол, его сюда, пускай народ сам решит. Вот сегодня и будет собрание, как мы с зятем договорились…

По этому случаю Теппана даже сходил в баню, чтобы выглядеть помоложе да пободрей. А как же иначе! Он шел на выборы нового председателя.

Теппане поручили ответственное дело: пройти по домам и напомнить людям о собрании. А это было нелегко в такой большой деревне, тем более что в каждом доме Теппана рассказывал о своем зяте и о той большой ответственности, которая легла на него самого как на члена правления и тестя такого видного человека.

В одном доме, где только старая бабка баюкала ребенка, Теппана мог рассказать и пересказать все свои истории с малейшими подробностями. Бабка лишь кивала головой в такт покачиванию люльки да удивлялась. Наконец она спросила:

— А чего же ты сам-то на собрание не идешь?

Теппана ужаснулся, увидев, что часы показывают больше одиннадцати. Собрание шло уже добрых три часа. Вот как несправедливо поступили со старым Теппаной. В то время, когда другие давно сидят на собрании, он должен бегать по всей деревне, агитируя таких вот несознательных старух.

Клуб был переполнен, и Теппана едва протиснулся в дверях. Никто, кажется, в начале собрания и не заметил его отсутствия.

Теппана прислушался и понял, что уже шли выборы нового правления. С разных концов комнаты неслись предложения:

— Иивана Кауронен.

— Ховатта.

— Ольга Ларионова.

— Нийккана Лампиев.

И вдруг от дверей донесся жалобный голос Теппаны:

— А я?

Ларинен посочувствовал:

— Да вот никто не выдвигает.

Тогда Теппана пустил в ход свой главный козырь:

— А разве вы не знаете, что я состою в менклатуре колхоза?

— А это что такое? — засмеялся кто-то.