Под грозой и солнцем

Мне доводилось встречаться с людьми из Финляндии, но впервые я ехал к ним по делам дружбы и мира. По всем сообщениям и всему ходу событии я понимал, что финский народ теперь стремится к дружбе, к миру и, как все другие народы, ненавидит войну. Все это так, а память воскрешала воспоминания о горящих деревнях, о трескотне автоматов, об уроках арифметики, на которых дети гадали: делить или умножать число убитых финских солдат на число русских.

Ведь читать газетные сообщения о стремлении наших соседей к дружбе — одно дело, и совсем другое — заглянуть им в душу, по выражению глаз и по рукопожатиям почувствовать, что у них на сердце.

…Мы выехали из Москвы. Огромный вечерний город сверкает тысячами разноцветных огней. Поезд, набирая скорость, уже мчится по темным равнинам, а зарево Москвы, ее тепло и ее бойкая жизнь, кажется, летят вслед за нами. Москва, самый мирный город в мире, стала центром, имеющим культурные связи со всеми уголками земного шара, центром прогрессивного мира. Ежедневно из Москвы выезжают государственные деятели и дипломаты, ученые и писатели, артисты и художники во все концы нашей планеты. Дипломаты излагают свои мысли точным, лаконичным языком, композиторы — мелодиями, художники — красками на полотне, поэты — рифмованными строками… Но все они несут в другие страны идеи мира и дружбы, идеи созидательного труда, протестуя против подготовки новой войны.

И в Москву ежедневно приезжают государственные деятели, ученые, деятели литературы и искусства разных стран. Многие из них иначе, чем мы, оценивают явления жизни, не все они понимают наш общественный строй, но большинству из них, как и советским людям, дороги идеи мира и дружбы между народами. Многие из них покидают Москву искренними друзьями нашего народа.

Ночной Хельсинки тоже сверкает огнями, как и Москва, но это не те огни. Непривычно режут глаза световые рекламы огромного торгового дома Штокмана. Кажется странным, зачем так много тратится электроэнергии на эти назойливые рекламы. Если человеку нужны чулки или зубная паста, то неужели он не может найти их без кричащих реклам? Но странным это кажется нам, представителям страны, где нет конкуренции между фирмами.

Однако мы приехали сюда, в Хельсинки, не с тем, чтобы дискутировать, какой способ производства лучше и кому должны принадлежать промышленные предприятия — государству, народу или частным лицам. Пусть они рекламируют нейлоновые чулки, лишь бы заводы не конкурировали в производстве пушек и авиабомб, пусть у них красуются огненные рекламы новых приключенческих фильмов, лишь бы народ не гнали на поиски приключений и военных авантюр.

Официальные визиты и приемы чередовались с поездками по городу и окрестностям.

Нас тронул теплый приятный вечер, проведенный среди советских людей в нашем посольстве. Нас осаждали расспросами о московских новостях, и, казалось, работники посольства с завистью смотрели на нас, еще два дня назад гулявших по улицам Москвы, дышавших московским воздухом… И это понятно — некоторые целый год не виделись с друзьями и родными, соскучились по родине, интересы и мир которой они здесь защищают.

В зале Хельсинкского университета был организован торжественный вечер, посвященный девятой годовщине со дня подписания Договора о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи между Финляндией и Советским Союзом.

Я с любопытством смотрел на моложавое лицо крупного государственного деятеля, президента Финляндии Урхо Кекконена, который много сделал для укрепления дружбы между нашими странами. Финны называют его другом спортсменов. Зимой он совершил переход на лыжах — более трехсот километров. Журналисты пошли следом, они гадали: пройдет или не пройдет президент этот путь? Президент и адъютанты прошли хорошо, а вот журналисты не дошли. Изнуренные, они возвратились с полпути.

Нашей делегации предложили побывать в разных городах страны.

В восемь утра мне позвонили в номер, что машина ждет внизу. Мы с работником общества «Финляндия — СССР» Сайсио отправились в Пялькяне.

Пасмурное небо начало проясняться. Поля уже освободились от снега, но мерзлая земля не впитывала талую воду. Перелески еще были покрыты снегом. Широкая и прямая асфальтированная дорога позволяла развить значительную скорость. Сайсио сам управлял автомобилем.

Город Хямеенлинна — один из старейших в стране. На его окраине высится старинная крепость с остроконечными шпилями и массивными каменными стенами. В военные годы здесь отбывали «наказание» писательница Хелла Вуолийоки и другие, не разделявшие взглядов тогдашних правителей относительно войны против Советского Союза.

Мы сделали в городе лишь короткую остановку, и машина опять мчится по деревням губернии Хяме, по самым что ни на есть «финским деревням Финляндии», как объяснил Сайсио. Он сам уроженец этой губернии и охотно рассказывает о жизни и быте своих земляков. Если финнов считают самыми спокойными и медлительными, то это можно сказать прежде всего о жителях здешних мест. Сайсио рассказывает забавные истории о своих земляках.