Под грозой и солнцем

Интонация, с которой было произнесено это «пока», несколько обнадеживает. Быть может, он все же возьмется по-настоящему за дело, может, ему действительно надоело путешествовать без определенной цели, без пристанища. Если это так, то тем более не следует называть его имени. Нам хотелось бы в будущем увидеть его фамилию рядом с Быковым, Шульгой, Шумихиным, о которых шла речь, вместе в Королем, Семеновым, Хуттуненом, Трохкимайненом, Пивоевой и многими другими, которые в такой же мере достойны того, чтобы о них рассказывали. О том, как прочно закрепились они на скалистых берегах, как с чувством хозяев земли ломают препятствия, устраняют недостатки, идут вперед…

Мы отправились в обратный путь, не заезжая на зимние квартиры.

Было тихо. Дым из выхлопной трубы катера повисал над водой. Но поверхность озера еще не успокоилась. Водяная гладь мерно колыхалась, отражая овальные лоскутки белых, синих, оранжевых облаков, которые стремились обогнать друг друга и, казалось, дразнили заходящее солнце.

Катер шумно врезался в воду. Позади оставались берега, проливы и острова. Далекие сопки и холмы виднелись голубоватой полоской с ярко выделяющимися зубцами. Там, у подножия одного из далеких холмов, в местечке, которое на карте можно отметить лишь острием иголки, живет и трудится маленький коллектив — полсотни людей с полсотней различных судеб…

Лоухи, Кестеньга, Аштахма, 25-й квартал…

Это уже географический круг, и такой, что его можно обвести карандашом на любой карте. Людей в этом круге еще мало, а поле деятельности огромное. Здесь трудятся люди, которые с топором в руках строили дома на Урале, блиндажи на Одере, а теперь тут, на скалистых берегах, заготовляют строительные материалы из тонкослойной, прочной древесины для новостроек страны. А экспортный лес! Его без преувеличения можно назвать стройматериалом дружбы между странами и народами с различным общественным строем, с различным прошлым, но с общим стремлением жить в дружбе и мире.

Лоухи… Боярская… Амбарный… Энгозеро.

Посмотрите на карту: здесь самый узкий участок от железной дороги или от моря до государственной границы нашей страны. Узкий, но прочный. Как ни пытался враг в годы войны прорваться в этом месте к железной дороге, сделать этого он не смог — был приостановлен и отброшен назад. Каменная арка с орудиями на кестеньгской дороге — памятник о тех временах, когда воздух, земля и лес дышали огнем и сталью, когда в этом огне закалялась воля людей к победе, крепла их дружба…

Здесь все прочно — и каменистый грунт, и мелкослойная древесина, и прежде всего люди.

Слабые отсеиваются, крепкие закаляются.

Перевод автора.

ЛУУСАЛМИ

Кто сказал, что в старые времена в Луусалми не помышляли о больших делах? Ведь там даже построили канал!

Вот как было дело. Километрах в трех от деревни есть озеро Перялампи. Уровень воды в нем метра на четыре выше, чем в большом озере Куйтто, а отделял их высокий каменистый перешеек шириной не более ста метров. Вода из одного озера попадала в другое длинным окольным путем и вращала лопасти двух водяных мельниц. Старики прикинули: а что если отказаться от мельниц и прорыть канал через перешеек, Перялампи будет осушено, и на его месте образуются заливные луга. Это было настолько заманчиво, что все не мешкая взялись за дело. В течение трех лет, даже в разгар сенокоса или уборки урожая, ночами всей деревней, включая стариков и детей, долбили каменистый грунт ломами и лопатами. Наконец, наступило время торжества: вода сильным потоком хлынула из Перялампи в Куйтто. Хлынула, потекла и… перестала. А глубокое озеро Перялампи с крутыми берегами осталось как было. Водяные мельницы исчезли, но луга не появились. Обескураженные жители Луусалми стали бранить бога последними словами.

А ведь бог-то тут был абсолютно ни при чем. Просто у строителей канала не было даже простой бумаги и карандаша, чтобы подсчитать заранее, будет осушено озеро Перялампи или нет. В деревне не нашлось бы тогда к тому же ни одного грамотного. Все делалось на глазок да на авось. Было только ни с чем не сравнимое трудолюбие и сильное желание улучшить свою жизнь.

Луусалми, в переводе с финского — Костяной пролив, находится в северной Карелии, между озерами Средним и Нижним Куйтто. Пролив, на берегу которого стояла деревня, не замерзал даже зимой. Легенда утверждает, что, когда карелы воевали со шведами, здесь полегло столько завоевателей, что мост через пролив был сделан из человеческих костей и по нему карелы пошли преследовать врага на запад. Легенда легендой, а воевать здесь действительно воевали. В 1918, 1921 годах… В Отечественную войну враг сжег деревню. Дотла. До последней бани. Ничего не осталось. Только печные трубы. Потом и трубы повалились, поля заросли пышным кустарником, скрыв последние следы жизни трудолюбивого человека. Исчезли дорожки и тропинки к дальним лугам.