Похождения Рокамболя. Книга 3. Клуб Червонных Валетов

Маласси позвонила Вантюру, который помог своей госпоже положить маркизу на диван. После этого вдова дала ей понюхать спирту и стала подавать всевозможную помощь, и в то время, как маркиза открыла глаза, вдова велела Вантюру уйти, что он и исполнил бея возражения.

- Ах! - прошептала маркиза, оглядываясь с удивлением вокруг себя,- что случилось? Боже мой!

- Ничего, решительно ничего, милый друг,- сказала Маласси,- вам сделалось дурно, нервный припадок, вот и все.

Но, так как страшно бледная маркиза вспомнила все и чувствовала неизъяснимые мучения, вдова Маласси поспешила прибавить:

- Успокойтесь, успокойтесь, моя добрая, моя милая маркиза; его рана не смертельна. Его спасут.

Маркиза Ван-Гоп вскрикнула от безумной радости. Но вдруг она опомнилась, заметив, что выдала свою тайну; она угадала, что подруга поняла невыразимые муки ее души, и чистая и целомудренная женщина, невинная жертва предательства и адской злобы людей, покраснела и опустила голову, как преступник, признающийся в своем злодеянии. В порыве горести она прошептала:

- Боже мой! Боже мой! Я погибла!

Но тогда Маласси, которая предвидела это отчаяние, этот скрытый стыд добродетельной женщины, считающей себя виновною, Маласси, которая добросовестно изучила свою роль, встала перед нею на колени, взяла ее обе руки и, смотря на нее с выражением неизъяснимой снисходительности и преданности, сказала:

- Я была до сих пор вашим другом, хотите ли, я буду вашею сестрою?

Маркиза ничего не ответила, но она судорожно сжала руки вдовы и в этом пожатии Маласси угадала, что гордая креолка, безукоризненная женщина, которая могла смело смотреть1 всем в глаза, влюбилась… Пропасть разверзлась под ногами маркизы.

XXI.

История, которую мы рассказываем, очень сложная.

В ней множество лиц и множество различных происшествий, а потому мы бываем принуждены оставлять попеременно наших героев.

Оставим же на время маркизу Ван-Гоп, вдову Маласси и коварные комбинации сэра Вильямса и обратимся к одной из героинь нашего первого эпизода, Эрмине де Бопрео, сделавшейся госпожою Фернан Рошэ.

Припомните, что Фернан оставил свою жену на балу под надзором своего тестя де Бопрео и отправился драться с виконтом де Камбольх.

Нам уже известно, что происходило с ним в продолжение недели. Что же касается до г-жи Рошэ, то она возвратилась домой на улицу Исли, около четырех или пяти часов утра, с уверенностью, что муж ее уже дома. Эрмина ошиблась. Ее люди сказали ей, что Фернан не возвращался домой. Но, прощаясь с женой, г-н Рошэ разве не сказал, что речь идет о добром деле? Это совершенно успокоило молодую женщину, которая немного устала от бала, а потому легла в постель и тотчас же уснула.

На другой день, около двенадцати часов, когда горничная вошла к ней в комнату, Эрмина увидела, что она одна и подумала, что муж не хотел разбудить ее и лег спать в своей комнате, но горничная отвечала на ее вопрос о нем, что барин еще не возвращался.

Эрмина быстро встала и, беспокоясь об отсутствии мужа, побежала к отцу.

- Сказал ли вам Фернан вчера вечером, куда он пошел? - спросила она.

- Да,- отвечал Бопрео С добродушной улыбкой, обнаруживающей начало идиотизма.

- Куда он пошел?

- Исполнить одно доброе дело.

- В Париже?

- Нет, не в Париже.

В продолжение четырех лет супружества Фернан в первый раз провел ночь вне дома. Госпожа Рошэ была весь день в неизъяснимом беспокойстве. Настал вечер, а Фернан все еще не приходил. Тогда молодая женщина предалась самым мрачным предчувствиям. Но вдруг она вспомнила, что ее муж ушел с бала в сопровождении двух или трех человек, и в ее ушах прозвучало слово дуэль…

- Боже мой! - сказала она своей матери,- Фернан дрался… его может быть убили! Боже мой! Боже мой!

Госпожа де Бопрео, эта святая женщина с твердой душой, разделяя беспокойство дочери, не хотела сначала верить в то, что Фернан ушел с бала на дуэль. Во-первых, Фернан был человек кроткий, никого не обижал и всегда был готов уступить. Во-вторых, было невероятно, чтобы у маркизы Ван-Гоп, принадлежащей к лучшему кругу, такой благоразумный человек, как Фернан, мог поссориться с кем-нибудь. Но, предположив, что случилось последнее, могла ли устроиться дуэль в два часа ночи? Наконец, если бы даже и была дуэль, Фернан, живой или мертвый, все-таки явился бы домой. Человека, убитого на дуэли, все же отправляют к нему на квартиру.

Все это было логично и Эрмина, выслушав эти резоны, отказалась от этой ужасной мысли.

Но в Таком случае, где же Фернан? Для чего эта скрытность? Почему не доверить тайны жене?

Невозможно допустить, чтобы в Париже человек мог быть убит посреди города по выходе с бала или сброшен с моста в воду во время карнавала, когда по всем улицам всю ночь толпится народ. Этого ни госпожа де Бопрео, ни Эрмина не допускали.