Полный свод истории. Избранные отрывки

Содержание послания его было следующим: «После того, как мы совершили эти поступки, к которым ты отнесся злобно, мы не полагаемся на твой мир. Каждое действие из них является губящим и уничтожающим». И они лишили его надежды на мир. Мас'уд отправился из Мерва в Герат, а Давуд направился в Мерв. Но население [города] отказалось подчиняться ему. Тогда он осаждал город в течение семи месяцев, стеснил население, усиленно сражался с ними» и завладел городом. Когда Мас'уд услышал эту весть, то очень смутился. Он отправился из Герата в Нишапур, потом оттуда в Серахс. И всякий раз, когда он, преследуя сельджуков, направлялся в одно место, те от него уходили в другое место. И так продолжалось, пока их не застала зима, и они в ожидании весны остались в Нишапуре. Когда наступила весна, Мас'уд развлекался и занимался пьянством. Пришла весна, а [его] дела не сдвинулись с места. Когда пришло лето, вазиры его и приближенные порицали его за пренебрежение своим врагом. Тогда он отправился из Нишапура в Мерв на сельджуков, а те ушли в пустыню. Он вошел в нее вслед за ними на [расстояние] двух переходов. А войско, которое было с ним, уже было раздражено долгим походом и бездействием. Трудности были сопряжены с переходами из одного места в другое. Оно уже около трех лет находилось в походе. Часть [войска были] с Субаши и часть — с царем Мас'удом. Когда [Мас'уд] вступил в пустыню, то он остановился на привале, где мало |201| воды, а жара была сильная, воды не хватало [даже] султану и его свите. Давуд с главными силами сельджуков стоял напротив него, а другие из его племени находились напротив арьергарда его войск и захватывали отставших [в плен]. И случилось, как того пожелал Всевышний Аллах, что свита Мас'уда и группа из войска из-за воды поссорились и стали во враждебные отношения. Столкновения между ними были в такой степени, что некоторые воины стали сражаться с другими и третьи — грабить остальных. По этой причине дело войска пришло в расстройство, и одни из них стали говорить с другими об избавлении от Мас'уда.

Давуд узнал про их раздоры, подошел к ним и ударил по ним в момент, когда они были заняты этим спором, битвой [между собой] и грабежом. Они обратились в бегство, так что ни один не заботился о другом, и много из них было убито. Султан Мас'уд и его везир призывали их и приказывали им вернуться, но они не возвращались. Войско все бежало, а Мас'уд остался на месте. Тогда ему сказали: «Чего ты ожидаешь? Твои приверженцы покинули тебя, и ты в опасной пустыне, перед тобой враг и позади тебя враг, и нет основания, [чтобы] оставаться здесь». Он начал отступать, имея с собой около ста всадников. За ним вслед пустился один всадник из сельджуков. Мас'уд повернул к нему и убил его, а потом ехал, нигде не останавливаясь, пока не прибыл в Гарчистан.

Что же касается сельджуков, то они захватили у войска Мас'уда столько добычи, что не поддается учету. Давуд распределил добычу между своими приверженцами и привязал их тем к себе. Он остановился в палатках Мас'уда и сел на его кресло. Войско его, опасаясь возвращения войска Мас'уда, в течение трех дней не слезало с коней своих, кроме как для принятия необходимого количества пищи и питья и тому подобного. [Давуд] освободил пленных и освободил [население] от дани[365] на целый год.

Тогрул-бек отправился в Нишапур, завладел им и вошел в него в конце четыреста тридцать первого и начале четыреста тридцать второго года. Спутники его грабили народ. Про [Тогрул-бека] рассказывают, что он увидел халву с миндалем, поел ее и сказал: «Это хороший тутмач[366], но только в нем нет чеснока». Гузы увидели камфору и приняли ее за соль и сказали: «Это горькая соль». О них рассказывают много [историй] в этом роде. [В Нишапуре] разросся вред, наносимый бродягами[367], действия их усилились, бедствия, причиняемые ими населению Нишапура, все увеличивались: они грабили имущество, убивали людей, бесчестили женщин, делали все, что хотели, и не было никого, кто бы запрещал им делать это и останавливал их[368]. Когда вошел в город Тогрул-бек, бродяги побоялись его и воздержались от того [бесчинства], что они творили. Население успокоилось, и у него появилась уверенность в безопасности.