Читаем Полутона: стихи разных состояний полностью

К нагим собратьем, будто и не помнят уж о снеге.


Теперь спешат неугомонные скворцы, бродить и щебетать,

Облюбовав согретые,в лучах весны, опушки.

А небо высоко, лазорево и вновь манит мечтать

И нежиться, закутавшись в белесых облаков подушки.


23.04.18


железноапрельское белодорожное


Стук колес размывает ночного муара следы

Безымянной симфонией мыслей из всех пассажиров

Что теперь далеки и от прелести ночи, а день их скончался

Огнями больших городов, в повороте размочен дождями.


Если в этом мгновении вечности эхо, то слышу его, прислонясь

К ледяному окну, оставляя свои отпечатки.

А дорога готовится быть не из легких, но в этом азарт бытия,

Ведь от престности нету ни истины, ни вдохновенья.


И глотки торопливы мои, лишь в проостор загляну, расчехляющим крылья,

Летать на которых нет смысла, в табун суетливый вторгаясь

Чужим и своим, и другим. Нет до этого дела искрящим

Фонарям перекрестков, где множество встречь и разлук полируют брусчатку.


Вдоль которой колесного шума аккорд прозаичен,

А жаждишь сонетов негромких нюансы…


04.04.18


Доброе утро…


Четверть века из жизни – в полсотни листов в средний шрифт.

Океан из людей и страстей к ним – в две толстых тетради.

И, с какой-то неведомой силой позвоночника штифт

Стоек, при угнетающе длительном, на небо, взгляде


С его грузом свинцовых хмурных облаков,

Проползающих, с лишнюю томностью, в новые глади

И стирающим в этом движении

все заготовки поступков и слов,

Оставляя лишь то "для чего" , иль "во имя чего", или "ради"….


Но, я радуюсь дню, как возможности выйти из снов

В мир чужих мне людей, но к которым я не равнодушен.

И с того я вскрываю, нарывом скрипучей калитки, засов

На душе, наряжаясь в того, кто учтив и послушен.


Снова можно плевать оскорбленными чувствами в храм,

Храм души, в коей гневный романтик запил и был тихо задушен.

Снова можно любить из огрезков опошленных жертвенно трепетный хлам,

Что «за так» раздают, с перекрестов, слепые кликуши.


24.01.18


Мещанство


Лететь устал. Милее тишина

И треск камина с атмосферой пледа,

Да где-то в глубине души, что Пирова победа,

Тоска про стертые часами времена.


Тепло и сыто – вот и славен день,

Что канет в лету незаметно, как иные,

Не оставляющие шрамов, даже тень,

Но ныне лишь они мне дорогие.


Убийство бытом не претит душе

Ловить эфиров радужные песни.

И каждый день лишь оттого прелестней,

Что можно чтению отдаться Бомарше.


А утром,выпив кофе, у портьеры,

В восходе различать приметы дня

И в сонном доме тишину храня

Неспешно удалиться через двери


В поток людей, амбиций и машин,

Где так порой непросто быть собою.

Но остаюсь лишь тем,

кого под вечер встретит сын,

И увлечет от всех забот игрою…


08.11.17


Теплое


Греет воздух дыхание птиц улетающих.

Осень пришла и украсила ржой облака.

Крики гусей так печальны и так вдохновляющи

Да бесконечно прозрачною стала река,

Воды свои уносящая в даль, без остатка,

Без сожалений, тревог и ненужных поэз.

Нынче уж холодно, но позабыты перчатки.

Утро звенит хрусталем и ему вторит лес

Рьяна пустеющий и от гостей и от платьев,

Чтоб отдохнуть и укутаться в пух, до весны.

Листья цветные, как память, букетом собрать бы,

Но от земли и дождя они слишком черны.

Пусть укрывают! Пройдусь по ним шагом неспешным,

И постараюсь вдохнуть от опят желтизну.

Скоро совсем торопиться на встречу снегам неизбежным,

Греющим, в шубах своих, молодую весну.


17.10.17


Стихи стихам


Стихи поэтов не изменят боле мир,

Но в силах подсластить его кончину,

К которой новый нас ведет кумир,

Что алчет в результате лишь причину.


Ропщите уязвимые стихи,

Ведь ваш удел услада услажденных,

Что будут в Вас отбеливать грехи,

Меж дел своих великих, неражденных.


Служите похоти, бахвальству и лжецам,

Которые за Вас поэтам не отплатят,

Но горделиво припорошат срам,

Перед вошествием на новое распятье.


Стихи живут, пока они нужны

Хотя бы тем, встречает кто рассветы.

Стихи живут, пока они важны

Для тех, кто любит жизнь не за ответы…


17.09.17


le vin de bordeaux


Заполнен город пустотой неявнополых масс, спешащей в никуда из ниоткуда

За сытость, я плачу своей мечтой, чтоб стать в меню кого-то, в сливках, блюдом.

В глазах, бездонных в первозданности, теперь лишь отраженье бытия, исписанного в строфах, строках, строчках,

Где так ненужных много, лишних, повтореннопошлых фраз, но более еще там многоточий…


И этим жив? Врываясь краской в серость, бояться поздно: расплескаюсь без остатка!

И этим быть! Сегодня и теперь цвести, а завтра стать в le vin de bordeaux, на дне, осадком.

И пусть неведом брод дороги впереди, но ведь за ним, у горизонта сил, манящих кущей прелесть.

Да, может не дойду, но буду точно знать, что верен был и не свернул с пути, на путь нацелясь!


Не рай ищу, но место, подле рая,

Чтоб знать, что проЖил, умирая.


29.08.17


Дождь


Я каждой капле рад дождя

И за себя, и за тебя,

И за прохожего, в дали,

Что провожает корабли,

Что держат курс в густой туман,

Но, за которым, караван

Других судов и кораблей.

Плывущие из тех морей,

Где жаркий зной и лютый холод,

Где красок мира пир веселый,

Где скудной красоты огрезки,

Где кипарисы, где березки,

Другие здания и люди,

Перейти на страницу:

Похожие книги

Река Ванчуань
Река Ванчуань

Настоящее издание наиболее полно представляет творчество великого китайского поэта и художника Ван Вэя (701–761 гг). В издание вошли практически все существующие на сегодняшний день переводы его произведений, выполненные такими мастерами как акад. В. М. Алексеев, Ю. К. Щуцкий, акад. Н. И. Конрад, В. Н. Маркова, А. И. Гитович, А. А. Штейнберг, В. Т. Сухоруков, Л. Н. Меньшиков, Б. Б. Вахтин, В. В. Мазепус, А. Г. Сторожук, А. В. Матвеев.В приложениях представлены: циклы Ван Вэя и Пэй Ди «Река Ванчуань» в антологии переводов; приписываемый Ван Вэю катехизис живописи в переводе акад. В. М. Алексеева; творчество поэтов из круга Ван Вэя в антологии переводов; исследование и переводы буддийских текстов Ван Вэя, выполненные Г. Б. Дагдановым.Целый ряд переводов публикуются впервые.Издание рассчитано на самый широкий круг читателей.

Ван Вэй , Ван Вэй

Поэзия / Стихи и поэзия
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия