Причал

Н

ам нравятся странные странности:Весь мир не по-нашему сшит.
Природа в ее первозданности
Без умысла злого страшит.

Пугает своими пространствами, —

Мы скоростью боремся с ней,
А пешие дальние странствия,
По-нашему, — не для людей.

И все, что болотисто-илисто,

Повсюду пора иссушить,
И выпрямить все, что извилисто:
Прямое не так уж страшит;

Лесам с комарами и чарами

Асфальт городов предпочесть, —
Леса отвечают пожарами,
Рычит беспощадная месть.

Наверно, природе не нравится,

Что мы — ее малая часть,
Пытаемся с матерью справиться,
Что спорим за право, за власть.

Дурные! Она ведь заботится

О нас, о слепой детворе:
И морем о берег колотится,
И песней звенит в комаре…

НА ТРОЙКЕ

З

а правдолюбом-январемС его морозной прямотой
И лаконичным словарем,
Подкрашенный и завитой,
Подкрадывается февраль,
Известный ловелас и враль.
Придет на двадцать восемь дней —
А в январе тридцать один! —
То он лакей, то господин:
То позовет на лыжах бечь,
А то блины прикажет печь…

Двадцатый век пошел к концу

Машинным маршем робота:
Ракетный взрыв ему к лицу
Без колеса и провода,
Без коренных, без пристяжных,
Без окосевших, без блажных
Бородачей, выдумщиков —
Декоративных ямщиков…

А мне бы мчаться в феврале

На тройке, а не в шевроле!

МИР В ОКНЕ

С

тояла стужа. Нынче дуетЕще и как! Сдурел Стрибог:
Его трезубец иль скребок
Рябит пруды, людей мордует,
А солнце, ядерный клубок,
То в почках лиственниц колдует,
То сунет луч скворцу в чертог
И птичьим горлом забунтует,
То в нашем градуснике ртуть
Успеет кверху протолкнуть.

А я, стеною и стеклом

От непогоды огражденный,
Простудою заторможенный,
В шестое чувство погруженный,
Изнеможенный, вновь рожденный,
Гляжу, вконец обвороженный,
На мир, обрамленный окном.
Гляжу и вижу: в мире том
Как холод борется с теплом
И отступает, пораженный,
Устало продолжая дуть,
Соображая: «В чем же суть?»

ЗАМЫСЛЫ ВЕСНЫ

П

родрогнув на ночном морозе,Кричат спросонья воронята:
Один устроился в березе,
Забыв, что виден, вероятно.
Другой вписался черной кляксой
В телеантенну, будто в крест,
И адресует хриплый кряк свой
Всем воронятам здешних мест.
Расплывчатое солнце виснет
Над шифером и вохрой крыш.
И лишь нарочно тормоз визгнет,
Чтобы опять вернулась тишь.
Я тоже что-то понимаю
В делах и замыслах весны —
Ее пути от марта к маю
Исповедимы и ясны.
И вот стою с большой лопатой
По грудь в окопе снеговом,
Простоволосый, конопатый,
И утираюсь рукавом.

ЖАЖДА СОЛНЦА