Придворная словесность: институт литературы и конструкции абсолютизма в России середины XVIII века

Сходная культурно-политическая риторика использовалась и в журнале «Полезное увеселение», который издавался по воле фаворита при состоявшем под его началом Московском университете. «Полезное увеселение» редактировал асессор университета Херасков, и поэтому оно обычно рассматривается как журнал «херасковского кружка» (см. авторитетную работу: Берков 1952, 129). Хотя Херасков, по всей видимости, пользовался определенной свободой при формировании редакционного портфеля, его редакторскую политику стоит оценивать на общем фоне издательской программы университета, определявшейся Шуваловым. В свое время Гуковский уверенно утверждал, что связь «Полезного увеселения» с университетом была «номинальной», и предполагал далее, что сам Херасков, «поэт и глава обширной группы писателей», предложил своему начальству «проект издания университетского журнала» (Гуковский 1936, 20, 204). Опубликованные с тех пор университетские документы опровергают эту гипотезу. «Полезное увеселение» стало выходить в 1760 г. в результате более чем двухлетних настояний Шувалова (первое сохранившееся упоминание о будущем журнале датируется июнем 1757 г.; см.: Пенчко 1960, 58, 308). Решение университета объяснялось тем, что «его превосходительству желательно, чтоб в университете начали печататься периодические листы» (Там же, 113). В конце 1761 г. университетская конференция констатировала, что издание журнала по плану Шувалова «представляет большие затруднения», но соглашалась помогать Хераскову с выпуском, если фаворит «сочтет это нужным» (Там же, 225). Сочинения, отбиравшиеся для публикации в журнале, судя по всему, проходили «опробацию» Шувалова. Он предполагал самолично подыскивать для «периодических листков» труды «здешних», то есть петербургских, авторов (см.: Там же, 58, 62, 72); вероятно, именно Шувалов направил в журнал переводы из Руссо.

В апреле 1760 г. Херасков напечатал в «Полезном увеселении» «Оду к Музам, подраженную г. Расину» (с. 131–133):

Когда уже весь свет оставил муз в забвенье,
И храм их опустел <…>

Назначила судьба Монархине родиться,

Чтоб свет дивился Ей,
Чтоб Музам под Ея покровом веселиться
Среди спокойных дней <…>

На Невские брега свой Музы путь направьте,

Богиня там живет <…>
Но должны истины венцом от вас венчаться,
И кровь и дух Петров. <…>

Под сению Ея пресветлаго покрова,

Ступайте ликовать;
Не прикоснется там к вам ненависть сурова
Ваш голос прерывать <…>

В основу этого стихотворения легла ода Ж. Расина «La Renommée aux Muses» (1663), посвященная Людовику XIV. Сходные мотивы варьировались и Фором:

La règne de la vertu & les progrès de la raison, le vol de l’esprit humain & l’essor des talens, tout nous ramene à nos Princes. Cessons de craindre pour les Beaux Arts cette langueur, qui les décourage, qui les éteint: Elizabeth, Thérése & Louis veillent sur eux & sur le bonheur de leurs Etats.

[Царство добродетели и успехи разума, полет ума и расцвет талантов, все притягивает нас к нашим владыкам. Перестанем же бояться, что безразличие обескуражит и истребит изящные искусства: Елизавета, Терезия и Людовик блюдут их и благоденствие своих владений.] (Faure 1760, 8)

Похвалами русской словесности, то есть Ломоносову и Сумарокову, в брошюре Фора подкреплялись внешнеполитические амбиции Петербурга. В переводческом состязании двух литераторов, заказанном Шуваловым и появившемся в подведомственном ему журнале, обнаруживался сходный подтекст.

V

Русские переложения прославленной французской оды Ж. Б. Руссо подтверждали причастность России к европейской словесности и к общеевропейскому политическому языку. А. Шувалов сообщал французским читателям, что Ломоносов «почти всегда равен <…> Руссо, и его с полным правом можно назвать соперником последнего». В июне 1760 г. находившийся в Париже племянник канцлера А. Р. Воронцов писал Штелину: