Придворная словесность: институт литературы и конструкции абсолютизма в России середины XVIII века

Mr. Pavlov m’a remis Monsieur a mon arrivé icy la lettre que vous m’avez fait l’honneur de m’ecrire avec l’ode de Mr. Lomonossow pour laquelle je vous suis trés obligé. Elle ne se respond pas certainement des glassons du nord. On n’a jamais douté icy de la bonté des muses de Petersbourg. C’est peut etre la chose par laquelle notre literature est connu chez l’etranger quoiquoi cela ne l’est le plus utile.

[Г-н Павлов передал мне, милостивый государь, по моем прибытии сюда письмо, которое вы соблаговолили мне написать, вместе с одой г. Ломоносова, за которую я вам весьма признателен. Она совершенно не отдает льдами севера. Здесь никогда не сомневались в щедрости петербургских муз. Этим, вероятно, наша словесность известна за границей, хотя ей самой это приносит не самую великую пользу.] (ОР РНБ. Ф. 588. Ед. хр. 25. Л. 1)

Последней одой Ломоносова, которую Штелин мог пересылать Воронцову, была – не считая перевода из Руссо – «Ода… на преславныя… победы, одержанныя над королем прусским нынешняго 1759 года». С обстоятельствами Семилетней войны соотносился и двойной перевод оды «К счастью».

Поэзия Руссо послужила материалом для прославившегося по всей Европе литературного жеста Фридриха II, подчеркивавшего политическую значимость концепта национальной литературы. В 1757 г. в оккупированном Лейпциге Фридрих призвал к себе Готшеда, авторитетнейшего немецкого критика и писателя, беседовал с ним о «науках» и поручил ему перевести строфу из любовной оды Руссо в подтверждение достоинств еще недостаточно обработанного немецкого языка. Кроме того, Фридрих адресовал Готшеду лестное послание, заканчивавшееся стихами:

Ajoute par les Chants, que ta Muse prépare,
Au Lauriers des Vainqueurs, dont le Germain se pare,
Les plus beaux Lauriers d’Apollon.
[Пусть песни, которые составит твоя муза,
Присоединят к лаврам завоевателей, украшающими германца,
Прекраснейшие лавры Аполлона.]

Этот эпизод, выказывавший необычайное для коронованной особы уважение к словесности и литераторам, был растиражирован в европейской печати (см.: Friedrich 1985, 23–40; Rieck 1966). Сам Готшед сообщал о нем в письмах к немецким ученым Петербурга и Москвы; профессор Московского университета Рейхель трижды перевел стихи Фридриха на немецкий язык (см.: Lehmann 1966, 100, 112, 131–135). В своем журнале Готшед призывал немецких сочинителей состязаться в переводах той же оды Руссо и по случаю упоминал немецкое переложение оды «К счастью» (см.: Gottsched 1758, 38–43).