Прокурор держит свечу

Уоткинс был суровым отцом, уверенным в своей правоте. Они с дочерью любили друг друга, каждый по-своему, но она решила уйти из его жизни. У нее появилась своя дочка. Этот плотник с его суровой моралью стал дедом, но так никогда и не видел своей внучки. Его традиционные представления о нравственных нормах, вероятно, самые положительные, но при этом они лишили его любви близких людей. Он не хотел увидеть внучку только потому, что считал грехом то, что его дочь находила естественным. Она любила того юношу, который не смог или не захотел на ней жениться. Надеялась, что когда-нибудь в будущем они поженятся… Интересно, изменились ли ее взгляды? Может, она поняла, что традиционные требования морали не лишены мудрости?.. А сколько страданий она принесла Уоткинсу!.. Дуг, это такая простая вещь и вместе с тем такая реальная. От подобных мыслей не так-то легко отделаться.

Селби молча кивнул. Некоторое время в салоне автомобиля было тихо. Прислонившись головой к его плечу, Сильвия задремала. Луна поднялась еще выше, освещая призрачным светом неспокойные волны океана, окрашивая их в серебристый цвет у волнорезов, где они фонтанами взмывали вверх. На прибрежную гальку с неукротимым постоянством и с шипением неслись вал за валом, тут же отступая назад и оставляя на берегу пенную полосу, обозначающую грань между водой и землей. На какое-то время Селби отвлекся от грустного характера своей миссии, целиком отдался красоте ночи и уютной близости молодой женщины, так естественно прикорнувшей сбоку.

Они быстро преодолели пустынные улицы Сан-Диего и по сообщенному Бобом Прейлом адресу разыскали его дом. Прейл внимательно изучил документы Селби, посмотрел фотографию умершего Уоткинса и сказал:

– На мой взгляд, у вас все в порядке, мистер Селби, так что заходите и посмотрите его вещи.

– Я не собираюсь что-либо брать, – пояснил прокурор. – Мне нужно только глянуть на них, и я хотел бы сделать это в вашем присутствии, чтобы вы были свидетелем.

– Хорошо, – согласился Прейл, – пойдемте.

Они открыли чемоданы. Сильвия, стоящая чуть в стороне, что-то писала в своем блокноте, ее карандаш так и порхал над бумагой.

Содержимое чемоданов выдавало характер упаковавшего их человека. Одежда была аккуратно сложена. Комбинезоны оказались на удивление чистыми, все дырки тщательно заштопанными. В одном из чемоданов Селби обнаружил фотографию Эмила Уоткинса с невестой. Снимку было не менее тридцати лет, но даже тогда крепко сжатые узкие губы Уоткинса говорили о его бескомпромиссности. В пачке конвертов, связанных ленточкой, оказались различные, не имеющие значения письма. Среди них – квитанция из больницы Сан-Диего.

– Не знаете, что означает эта квитанция? – спросил Селби у Прейла.

– Понятия не имею, я ничего ровным счетом не знал о нем. Он заходил сюда забрать письма, а когда уезжал, попросил разрешения на несколько недель оставить у меня свои вещи.

– И не сказал, куда уезжает?

– Нет.

– Квитанция датирована прошлым месяцем, – констатировал прокурор. – Пожалуй, возьму ее с собой, если вы не возражаете. Потом или сам привезу ее, или отправлю вам по почте, чтобы вы могли присовокупить этот документ к остальным вещам.

– Мне-то это безразлично, – откликнулся Прейл. – Раз он умер, что мне теперь делать со всем этим?

– С вами может связаться распорядитель его наследства, – объяснил Селби. – У Уоткинса где-то есть дочь. Подержите у себя его вещи, пока мы ее не найдем.

– Ладно, мне-то что, – бойко произнес Прейл, с явным одобрением оглядывая стройную фигурку Сильвии Мартин. – Могу я вам еще чем-нибудь помочь?

– Увы, больше ничем, – ответил Селби. – Спасибо.

Затем Селби и Сильвия направились в больницу. Прокурор показал квитанцию молодой женщине за стойкой. Она просмотрела записи и сообщила:

– Имя пациентки – Марсия Уоткинс. Она умерла, и он оплатил счета.

– Умерла?! – недоверчиво воскликнула Сильвия.

Женщина кивнула.

– Не могли бы вы сказать мне, кто за ней ухаживал, я имею в виду дежурных медсестер или…

– У нее была индивидуальная медсестра. Дайте взглянуть… Да, даже две сестры. Одна из них как раз сейчас на дежурстве. Хотите поговорить с ней?

– Да, очень! – сказал Селби.

Молодая женщина подняла телефонную трубку:

– Дайте мне четвертый этаж… Алло? Мисс Куинси? Мадлен Диксон занята сейчас? Вы не пригласите ее на минутку к телефону?.. Алло? Мисс Диксон, это контора. Здесь находится мистер Селби, окружной прокурор Мэдисон-Сити, ему нужно получить информацию о Марсии Уоткинс. Вы ухаживали за этой женщиной приблизительно месяц назад… Да, она… Хорошо, если сможете… Спасибо. – Положив трубку, женщина объяснила: – Мисс Диксон сейчас подойдет. Присаживайтесь, пожалуйста.

Селби остановился у окна, глядя на холодное сияние луны. Сильвия подошла и встала рядом.

– Умерла! – проговорила она. – Этого я меньше всего ожидала. Я могла бы поклясться, что Марсия Уоткинс и Мадж Трент – одно и то же лицо. Но если Марсия Уоткинс умерла, значит, нашей версии конец?

Селби кивнул: